Серпантин

— Вернёмся к моей фамилии. В чём всё-таки была мораль этого флэш-бэка?

— Разве непонятно? Благодаря первому Ляшко я не стал учёным. Даже инженером не стал. Начал прогуливать лекции, скатывать решения из антизадачника... Я перестал думать, Лен. И так скатывался — всё дальше, всё глубже... Бросил инфиз, попал в армию... До этого я носил мамину фамилию... Я был Белопольским, ты знаешь... А эффект, всемирно известный как эффект Доплера, в Союзе называли «эффектом Белопольского». Ну, как Попов вместо Маркони... Не все так называли, но в армии... Во всяком случае, в той части, где я служил.

— Говорил.

— Ну вот. А теперь благодаря ещё одному Ляшко... Точнее одной... Короче говоря, с твоей помощью, Лен, я избавлюсь и от синематографа. Который, по правде говоря, мне так же осточертел, как некогда физика металла и математический анализ...

— Я — твоя антимуза... Да, Доплер?

— Не знаю. Может быть. Это ты хорошо сказала...

— Доплер, это не выход! Из-за какой-то идиотской статьи...

— Тсс! Тихо! Перестань сейчас же! Причём тут статьи!

А это из какого фильма? — думал он, овладевая спящей... Или делавшей вид, что спит... При этом она была совсем голой и податливой... Люди-куклы... Теперь она уже, конечно, проснулась... Впилась ногтями в его спину... Откуда эта фраза, «замри и пусть всё делает поезд...»? Доплер пытается это вспомнить с того момента, как у него встал... Или точнее, когда он понял, что это не просто эрекция... Но что он не сможет уснуть... Такое бывало в молодости... Но сейчас?.. Лёжа без сна, с деревянным членом, Доплер подумал, что это вызвано движениями поезда... Постоянная незаметная вибрация... Вот и затвердел без причины... Как море у берега... Вместе с волнами... Крайняя твердь... Доплер когда-то открыл это явление... В пубертатный период... Ещё до первых опытов... Да и потом... Не всегда же можно было заниматься мастурбацией... Он вообще в юности ею не увлекался... Прочёл в брошюрке, одобренной «Минздравом СССР»... Которую стыдливо подсунул ему отец... Что «онанизм беден чувствами»... И как-то сразу поверил... А поезд ведь не доводил работу до конца... А потом это вообще прошло... В зрелом возрасте Доплер наоборот... Хорошо спал в поездах... Что ж такое теперь? Лена? Но с Леной они не первый месяц... И последний раз занимались этим не далее, как сегодня... В фильме (в каком, Доплер не мог вспомнить), имелось в виду, конечно, не это... Но то, что там конкретно имелось в виду, Доплер не делал... Он не замирал, предоставляя поезду совершать всю работу... Потому что меньше всего ему хотелось повторять чьи-то сценарии... Неважно, свои или чужие... Наоборот, он совершал всё более сильные толчки... Поскольку это уже было сегодня... Теперь это продолжалось бесконечно... Всё сильнее... Как будто продолжал её будить... Повышение частоты... При отклонении от курса... Глупо будет, если как раз в этот момент... А поезд будет продолжать мною двигать... И вместо сердца... Нет, мудрый не думает, что неподвластен круговороту вещей... Мудрый не отличает себя от круговорота вещей...

— Доплер, ты кончил в меня! Я же просила...

— С чего ты взяла? Вот же, вот.

— Ты уверен?

— Уверен. Я старый выскочка, — говорит Доплер, чувствуя страшное сердцебиение.

— А даже если бы? — говорит он с придыханием.

— Нет. Я не хочу, чтобы он не знал, где его сшили.

— Чего-чего?

— Я не хочу, чтобы в ответ на этот вопрос я могла ему только сказать, что где-то между Джанкоем и... Неизвестно чем.

— Что за образы у тебя... Лен, что это такое? И почему это так важно, где...

— Долго объяснять.

— Это у тебя от занятий астрологией?

— Я хочу спать, Доплер. Я уже спала, ты меня разбудил.