Серпомъ по недостаткамъ

Если бы меня спросили, каким одним словом охарактеризовать Юру Луховицкого, то я бы ни минуты не задумываясь, ответил бы просто: "жадный". Юра был просто патологически жадный: ему каждая напрасно потраченная калория, каждый крошечный кусочек неиспользованного сырья доставляли просто физиологические мучения. Именно поэтому в спроектированном им содовом заводе был введен тройной цикл рекуперации аммиака, а сода получалась чуть ли не вдвое дешевле, чем на знаменитом заводе Любимова в Березняках. Поэтому, когда Березин пожаловался на острый недостаток воды в Крыму, Юра спроектировал опреснитель, потребляющий в час один пуд угля и выдающий две тонны пресной воды. И мало что спроектировал — он его на заводе Барро и построил всего лишь за месяц!

Ну а теперь он, по своей жадности, выстроил завод, который из тонны соломы вырабатывал почти семьдесят килограммов чистой пищевой глюкозы и четыреста килограммов сухих дрожжей.

— Понимаешь, — объяснял мне Юра, — в соломе целлюлозы почти что шестьдесят процентов, и теоретически всю ее можно перевести в сахара. Даже можно перевести все в глюкозу, но это получится слишком дорого: если выработанный из этой глюкозы спирт пустить на топливо для установки, то топлива этого не хватит. Так что большая часть все же остается на полисахара, которые дрожжи потребляют для роста, нам же корм для скота нужен, спирта для резины у нас достаточно. Но кормить скотину глюкозой — слишком расточительно. Я тут по методу Симонсена первый контур пустил, очень эффективно получается: два пуда кислоты на тонну соломы сразу дают четверть тонны сахаров, из которых до сорока пяти килограммов уже глюкоза. Но ведь жалко же: половина целлюлозы не используется, так я очищаю остаток от лигнина — в пересыщенной соляной кислотой обрабатываю. Ее-то можно почти полностью рекуперировать, так что ее тратится на втором этапе меньше двух килограммов — а сахаров еще двести килограмм выделяется. Жалко, что азотистых соединений не хватает, дрожжи все равно весь сахар потребить не могут, ну да спирт, хоть и ведро с тонны соломы, тоже на пользу идет. Ты не знаешь, где бы нам побольше карбамида найти? А то приходится в бродильные чаны куриный помет сыпать…

Все установки Луховицкого отличались тремя параметрами: они были очень большими, очень дорогими и безумно эффективными. Настолько эффективными, что про первый и особенно второй параметр все забывали почти сразу: нынешний завод обошелся в шестьсот восемьдесят тысяч рублей, но только три с половиной тонны глюкозы в сутки — при рыночной цене в рубль за фунт — окупали все строительство меньше чем за три месяца. А с учетом стоимости вырабатываемого корма для скота завод вообще за месяц должен был окупиться полностью.

— А куда ты лигнин деваешь? — в прежней жизни я слышал, что различные ЦБК именно лигнином Байкал-то и травили.

— А лигнином я завод и топлю. Точнее, делаю из него уголь — Камилле все, что возгоняется, зачем-то очень нужно, а уж полученным углем и топлю. А остатки угля — тоже Камилле отдаю: она из него какие-то фильтры делает.

— Ты с заводом, я смотрю, закончил? Тогда у меня к тебе есть еще одно небольшое дело: для Соликамска мне нужна установка, чтобы разделять соль от хлористого калия, или хлористый калий от одноименного магния. Там тоже все время рассолы нужно сначала нагревать, а потом охлаждать, я тебе сейчас все подробно расскажу…

Год — в сельскохозяйственном смысле — завершался удачно. Несмотря на засуху средний урожай пшеницы составил четырнадцать центнеров с гектара, а ржи — двенадцать (ну не южная это культура — рожь). С капустой, конечно, вышел полный облом, но вот морковка не подкачала, да и сентябрьский урожай редиски позволил крестьянам немножко компенсировать потери: в среднем семья на поливаемых огородах собрала ее пуда по два. Урожай, конечно, невелик — но все же определенное подспорье для тех, кому просто жрать нечего, да и пара пудов засоленной ботвы — это тоже хоть и неважная, но вполне себе еда — а редисочная ботва в щи не хуже капусты идет, сам едал. Так что, хоть смешно и звучит, но почти сотне тысяч крестьян редиска месяц пропитания обеспечила — ну а морковка еще пару месяцев голодными не оставит.