Серые волки, серое море. Боевой путь немецкой подводной лодки «U-124». 1941-1943

В сообщении от Рейнхарда Хардегена с «U-123» говорилось об установлении им контакта с конвоем и его местонахождении. Оказалось, что конвой находится очень близко.

Находясь на мостике, Шульц с трудом держался на ногах от сильной качки лодки, нырявшей в накатывающуюся высокую зыбь. Он нахмурился, пытаясь преодолеть страшную усталость последних дней, от которой ноги наливались свинцом, Каждая мысль и каждое действие требовали от него огромных усилий. С тех пор как несколько дней тому назад начал погоню за конвоем, он спал лишь урывками, а точнее, дремал, то и дело принимая сообщения об обстоятельствах, которые требовали его вмешательства.

— Очистить мостик! — крикнул он.

Если нельзя ничего увидеть, то, возможно, он сможет что-нибудь услышать. Звуки вращающихся гребных винтов судов конвоя распространяются достаточно далеко и могут сказать о многом.

Шредер подошел к пульту гидроакустика. Тот медленно поворачивал излучатель по всем румбам, пытаясь расслышать малейшие шумы, раздающиеся в наушниках. Наконец он заметил стоящего около него командира, внимательно наблюдающего за ним и старающегося прочитать на его лице хоть какие-то следы тревоги.

— Ничего, господин капитан-лейтенант, — сказал Шредер, — ни звука.

— Ладно. — Шульц повернулся и сделал знак Бринкеру. — Всплываем.

Он подождал, пока лодка всплывет, держась рукой за ступени трапа.

— Рубка чиста! — сказал Бринкер.

Шульц поднял крышку люка и выскочил на мостик, с которого еще стекала вода, быстро осмотрел небо и море, прежде чем вызвать вахту.

Момент всплытия лодки на поверхность всегда представляет для нее определенную опасность, поскольку производится вслепую. По этой причине ее балластные цистерны остаются частично заполненными, и благодаря этому лодка остается готовой к немедленному новому погружению. Командир в этом случае, оставаясь в полном одиночестве на мостике, производит быструю оценку обстановки, в то время как вахтенные внизу, в рубке, ожидают его приказа на выход на ходовой мостик.

Его цепкий взгляд подметил какую-то тень к югу, и он увидел эсминец, который тут же развернулся, но не в их сторону. Шульц продолжал ждать, держась за крышку люка и наблюдая за тем, как из-за первого эсминца появился второй.

«Группа преследования, — подумал он, наблюдая за тем, как они сильно кренились, закладывая резкие повороты противолодочных зигзагов, — но пока они не подходят ближе!»

Через несколько секунд после выхода вахтенных на мостик Кляйн заметил две небольшие тени на поверхности моря. Это были подлодки.

— Лечь на курс 300 градусов, — приказал Шульц.

Лодка шла новым курсом каких-то полчаса, когда вахтенный вдруг крикнул:

— Конвой!

Солнце уже клонилось к закату, когда лодка ринулась в сторону конвоя под обоими дизелями, работающими на полную мощность. Еще оставалось время для атаки.

— Субмарина прямо по курсу! — доложил вахтенный.

И в то время, когда Шульц рассматривал эту лодку, раздался крик:

— Самолет, пеленг 180 градусов!

— Срочное погружение! — приказал командир.

Лодка начала погружение, едва вахта спустилась в рубку. Группу замыкал Шульц, чуть ли не сидящий на головах вахтенных. Он задержался на верхней части трапа, ожидая, что самолет сбросит бомбы. Но ни одна не упала. Возможно, он просто не заметил лодку.

Лодка снова всплыла и продолжила следовать курсом 300 градусов. Через короткие промежутки времени они встретили на своем пути итальянскую лодку «Финци», другую германскую, которая еще только всплывала, и еще одну итальянскую — «Маркони».

Через несколько минут над ними пролетел «кондор» и сообщил пеленг на конвой. После следования курсом 340, а затем 315 градусов в течение примерно двух часов вахтенные заметили мачту эсминца и дым. Это был конвой.

Шульц приблизился к транспортам конвоя, избегая встречи с эсминцами, совершавшими противолодочное маневрирование вокруг судов конвоя. И впервые за все время после начала преследования этого конвоя Шульц смог занять позицию, удобную для атаки. Но эсминец снова направился в его сторону, и субмарине пришлось отступить. И прежде чем она смогла вновь приблизиться к конвою, появился еще один эсминец с включенным прожектором.

Сбитый с толку и измученный пятью сутками погони, проведенными практически без сна, Шульц снова потерял конвой.