Сесил Родс — строитель империи

Во время осады Родса вряд ли можно было упрекнуть в отсутствии храбрости. Но раздражительность, вспыльчивость и нетерпимость в его характере становились все сильнее. Он писал резкие письма английским генералам, упрекал, что они медлят с освобождением Кимберли. Дошло до того, что Кекевич вынужден был пожаловаться высшему командованию и пригрозить Родсу арестом.

…15 февраля 1900 года английские войска заставили буров отойти от Кимберли.

Каким героем, должно быть, чувствовал себя Родс! Каких почестей, какого поклонения и восхищения ожидал. И как человек, вынесший 124-дневную осаду, и как политик, видевший во всей этой войне результаты своих многолетних страданий.

Но там, в осаде, он был изолирован от мира в течение бурных четырех месяцев, когда определилось отношение к этой войне и во всем мире, и в самой Англии. Не знал, что престиж Англии упал, как никогда, и что на Британских островах война становилась все менее популярной.

Родс не мог всего этого знать в своем блокированном городе алмазов. Да при его характере, манере мышления и эгоцентризме ему это и не легко было бы понять. И уж совсем трудно было представить, какие обвинения обрушивались на его голову.

Во французском журнале «Рир» появились карикатуры, где Родс с торжествующим видом разгуливал среди гор трупов английских солдат. А в кейптаунские газеты «С. А. ньюс», «Кейп аргус» и другие приходили письма, в которых его, Родса, объявляли виновником бесчисленных жертв войны, сравнивали с Нероном, называли войну его ужасным триумфом.

Английские социал-демократы напоминали, что они еще до войны постоянно разоблачали действия Сесила Родса и что в журнале «Социал-демократ» Эдуард Эвелинг, муж одной из дочерей Карла Маркса, опубликовал статью «Разбойник Сесил Родс и его «Привилегированная компания». Когда Конан Дойл своими книгами стал защищать действия Родса, он сразу получил отповедь в вышедшей в Лондоне брошюре «Кровь и золото в Южной Африке. Ответ д-ру Конан Дойлу».

Как было Родсу осознать, что правителям Англии приходилось учитывать эти настроения?

Родс видел все в ином свете. В Кимберли он чувствовал себя запертым в клетке. Вместо того чтобы управлять ходом войны, давать указания фельдмаршалам, был обречен пререкаться с каким-то безвестным подполковником, начальником маленького гарнизона.

Но вот, наконец, освобождение. Долгожданный момент, когда Томми Аткинсы своей кровью заставили буров снять осаду. И сразу же разочарование, как ледяной душ.

На командные высоты войны его не пускают. Ему ничего не поручают, в его услугах не нуждаются.

Какой страшной несправедливостью казалось ему все это. Идет его война. Но обходятся без него. А в левых газетах пишут даже, что другим приходится расхлебывать кашу, которую заварил он. Ему припоминают его слова, поступки, но не так, неверно, несправедливо, извращенно.

До сознания Родса его новое положение дошло не сразу. Поначалу он пытался бурно включиться в политическую жизнь. Осада в Кимберли была снята 15 февраля, а уже через неделю, 23-го, он выступил с программной речью на собрании пайщиков «Де Бирс». Он говорил, какой должна стать Южная Африка, объединившись под британским флагом после завершения бурской войны.

По этой речи видно, как энергично он ринулся снова на политическую сцену.

Тут-то он и написал фразу, которую потом, после его смерти, цитировали чаще любых других его слов. Больше того, она стала пропагандистским кредо всей британской колониальной политики и в этом качестве десятилетиями печаталась на обложках журналов и других изданий Южной Африки, Родезии и самой Англии.

Фраза эта зачастую приводилась в таком виде: «Равные права всем цивилизованным людям к югу от Замбези». Трактовали ее впоследствии расширительно: равные права всем цивилизованным людям не только в Южной Африке, а повсеместно. Назвали даже «принципом Сесила Родса».

Несколькими годами раньше он с предельной ясностью выразил свое отношение к европейски образованным африканцам: «Ученый негр — крайне опасное существо».

Политические лозунги нередко меняют смысл под влиянием обстоятельств. Так произошло и тут. В речи, произнесенной 23 февраля 1900 года, Родс упомянул не «цивилизованных», а «белых». Одно слово, а смысл сказанного иной. Фраза была рассчитана на буров. Родс надеялся привлечь на свою сторону хоть какую-то часть бурского населения. Он снова стал добиваться их доверия, которого всегда домогался и которое сам же разрушил набегом Джемсона.

Но формулировка о равных правах только для белых вызвала возмущение среди метисов — цветного населения Капской колонии. А именно в это время, в связи с бурской войной, английские власти особенно настойчиво заявляли о либерализме, даже демократизме своей колониальной политики, противопоставляли ее открытому расизму бурских республик, утверждали, что Англия борется за человеческие права небелых, попранные бурами.