Сестра мертвых

Позади нее не было ни души. Даже ночное зрение дампира не различило в лесу ни единого отблеска серебристой шерсти.

Магьер тем не менее не могла отставать от своей призрачной проводницы, а потому, не задерживаясь, побежала дальше. И только вздохнула с облегчением, когда пес вынырнул из зарослей и как ни в чем не бывало вприпрыжку побежал за ней.

Призрачная девочка облетела ствол могучей ели и зависла в воздухе, дожидаясь, пока Магьер нагонит ее. Затем она замерцала и исчезла в тот самый миг, когда Магьер и Малец бок о бок ступили на прогалину.

В дальнем конце прогалины, сжав в одной руке железный посох и уперев его конец в землю, стоял Убад. Он повернул голову в сторону Магьер, и она в который раз задалась вопросом: видит ли ее некромант сквозь глухую кожаную маску?

— Теперь мы можем поговорить наедине, — сказал Убад.

— Я пришла сюда не разговаривать!

Не сбавляя хода, Магьер бросилась к Убаду и взмахнула саблей, чтобы снести ему голову.

На сей раз он не ускользнул, не переместился в сторону, как делал в пещере, но вскинул свой посох навстречу ее клинку. Сталь и железо столкнулись с отчетливым лязгом, но рука Убада под натиском Магьер даже не дрогнула.

— Прекрати! — властно крикнул он. — Я истратил всю жизнь — свою жизнь — только ради того, чтобы создать тебя, и почти поверил, что ты была убита сразу после появления на свет. Времени, чтобы начать все сначала, у меня уже не оставалось, и я думал, что все потеряно. Потом, однако, пошли слухи, что в наших краях появилась охотница за вампирами, и я снова обрел надежду. Я слишком долго ждал и слишком тяжко страдал.

— Страдал?! — Магьер опустила саблю. — И ты еще смеешь говорить о страдании — после всего, что натворил? После того, как погубил мою мать?

— Что же ты не злишься на Вельстила? Это же его рук дело. Я годами… годами искал его, чтобы отомстить. Если бы не его вмешательство, ты сейчас была бы на моей стороне… на стороне нашего повелителя.

Ненависть все сильнее разгоралась в Магьер, и она ощутила, как во рту твердеют, удлиняются зубы. Она нанесла удар сверху вниз, чтобы Убад не мог отразить выпад, не подняв посоха. Некромант переместился влево и, вскинув посох нижней частью вверх, отбил ее атаку.

Ярость прибавляла сил, и Магьер прыгнула, сделав ложный выпад влево. Когда Убад развернулся, описав дугу посохом, она нанесла прямой удар, и острие сабли, поднырнув под посох, прорезало черную мантию чуть пониже пояса.

Убад поблек, замерцал, точно призрак, и вскинул посох, верхней его частью отбив клинок Магьер. Затем он перехватил посох обеими руками и попытался обрушить его конец на голову Магьер. Она отпрянула, и оконечность железного посоха лишь на волос разминулась с ее скулой.

— Ты пришла сюда не разговаривать, а учиться? — поддразнил Убад.

Магьер быстро, искоса глянула на его живот. Складки мантии были чересчур просторны, чтобы понять, удалось ли ей ранить некроманта, да и пятен крови на черной ткани было бы не различить. Сам Убад держался так, словно она его вовсе не задела.

Воля Магьер начала слабеть. Голод жег ее горло, поднимался выше, проникая в голову. Она вновь бросилась в атаку, ожесточенно нанося удар за ударом.

— А ты чувствуешь голод, верно? — негромко спросил Убад. — Подобно своему великому отцу, ты уже научилась сдерживать его.

Малец прыгнул на Убада сзади. Магьер даже не заметила, когда он успел обойти некроманта. Одним и тем же взмахом посоха Убад отразил ее очередной выпад и тут же нанес псу удар в плечо. Малец покатился по земле, но почти сразу вскочил на все четыре лапы.

— Сейчас ты используешь его как источник своей силы, — продолжал Убад, — вместо того чтобы рабски покоряться его зову.

Он все время отбивал атаки Магьер. При очередном взмахе посох ударил ее по плечу, да так сильно, что она пошатнулась, но боли почти не почувствовала и, даже не задумываясь, подавила ее. Каким бы образом ни ухитрялся Убад так ловко действовать столь громоздким и увесистым оружием, натиску Магьер он противостоял без малейшего труда. И когда Малец снова прыгнул на него, зубы пса ухватили только пустоту, потому что Убад, точно призрак, мгновенно переместился на шаг от него. Магьер начала подозревать, что некромант просто забавляется с ней.

Речи его били еще больнее, чем взмахи железного посоха.

— Ты рождена от жизни и смерти, рождена для того, чтобы стать больше, чем жизнь, и больше, чем смерть. Та и другая склонятся перед тобою, если ты смиришься с тем, кто ты есть. Больше ты не сможешь прятаться от себя самой.

Магьер содрогнулась, как будто каждое слово Убада оседало на ее коже каплей ледяного пота.

Пока ее держат голод и ненависть — те самые чувства, которые, как утверждает этот безумец, являются воплощением ее истинной натуры, — она может выстоять в этом поединке хоть всю ночь и только потом свалиться от истощения сил. Вот только как долго еще Убад будет забавляться, уходя от ее ударов, и пичкать ее наставительными речами? Когда ему надоест эта игра и он прибегнет к иным, куда более мрачным своим умениям?