Сестра мертвых

— У тебя больше никого нет, — понизив голос, проговорил он. — Только я, я один понимаю тебя. Есть так много еще вопросов, на которые ответить тебе могу только я. Хочешь отыскать своих близких, отыскать свое место в этом мире? Я — это все, что у тебя осталось.

На сей раз Убад отбил ее удар чуть медленнее, чем прежде.

Магьер сделала новый выпад, послав саблю вперед всей тяжестью своего тела, и нанесла удар по посоху. Убад вынужден был приложить больше сил, чтобы остановить ее, и его внимание целиком сосредоточилось на ней. В тот же миг он пронзительно вскрикнул и пошатнулся.

Малец, впившийся зубами в лодыжку некроманта, со всей силы дернул его на себя. Магьер свободной рукой ухватилась за оконечность посоха и выбросила вперед саблю. Клинок рассек мантию и вошел в грудь Убада.

Тот пронзительно завизжал, и посох выскочил из руки Магьер. Она дернула к себе рукоять сабли, чтобы высвободить клинок, и в это мгновение посох ударил ее по виску. Мир перед глазами Магьер померк.

Ей вначале даже не было больно, но, когда она вновь обрела способность видеть, боль с удвоенной силой обрушилась на нее, раскалывая голову.

Над ней было черное небо, нависшее над прогалиной, под ней — сырая земля. Потом глухо, как издалека, донеслись до нее звуки — рычание Мальца и невнятный свистящий шепот на незнакомом ей языке.

Убад творил заклинание.

Магьер кое-как перевернулась, поднялась на четвереньки.

Бормоча гортанные слова неизвестного наречия, некромант направил свой посох на Мальца. Пес отскочил, и тогда Убад вонзил оконечность посоха в землю.

— Кхуруй! — выкрикнул он. — Фе нафсе хталаб!

Эти слова совсем не были похожи на язык, на котором Убад произносил заклинание. Они прозвучали как приказ, как властный призыв, обращенный к кому-то, невидимому для Магьер.

И в ответ на этот призыв содрогнулась земля.

Магьер не без труда выпрямилась, не зная, что делать, — вновь атаковать Убада или же сломя голову бежать с прогалины. Малец снова зарычал, но рычание тут же сменилось скорбным, отчаянным воем. Он бросился к Магьер, притормозил, чтобы весом своего тела не сбить ее с ног, и стал тыкаться мордой в ее колени. Магьер поняла, что пес пытается столкнуть ее с прогалины в лес.

Убад вновь, еще громче и повелительнее выкрикнул:

— Кхуруй, фе нафсе хталаб!

Земля под ногами Магьер всколыхнулась, и в тот самый миг, когда она начала падать, ее окутал свет. Что-то обвило ее руки и ноги, оторвало от земли, вздернуло вверх. Прежде чем Магьер разглядела, что схватило ее, она увидала, как Малец опрометью мчится по прогалине и его, стремительно расширяясь, нагоняет расселина в земле.

Из расселины вверх ударил сноп бело-голубого света. Этот свет на лету уплотнялся, менял облик, принимая форму щупалец, которые двигались, как живые. Щупальца обрушились на пса, оплели его тело и рывком подняли в воздух.

Точно такие же щупальца обвивали Магьер, точно путы из живого света.

— Я, конечно, предпочитаю иметь дело с мертвыми, — произнес Убад, — однако не чураюсь призывать к себе и иные силы, такие, например, как дух этого леса.

Магьер изо всех сил пыталась высвободить руки. Если она не покончит с Убадом, какая судьба ждет Лисила и Винн?

— Ты готова прислушаться, к доводам здравого смысла? — осведомился Убад.

Гнев отхлынул, оставив вместо себя немое отчаяние. Магьер открыла рот и, заговорив, сразу ощутила, что зубы ее вернулись в прежнее, человеческое состояние.

— Мои спутники… Не тронь их, дай им уйти… и я выслушаю все, что ты пожелаешь сказать.

— Ах, как великодушно! — издевательски отозвался Убад. — Я буду твоим отцом, твоим наставником, твоей единственной родней. Больше у тебя никого нет. Вордана уже расправился с твоим полукровкой, а другие мои слуги славно подзакусили девчонкой-Хранительницей.

Перед мысленным взором Магьер возникло лицо Лисила, и она похолодела от ужаса.

«Убад лжет. Это ложь. Этого просто не может быть!»

Гнев и голод снова всколыхнулись в ней.

Убад между тем повернулся к Мальцу:

— Что до этого вражьего пособника — эта ночь для него станет последней.

* * *

Вельстил ощущал близость Магьер и шел, ведомый чутьем, как на свет маяка. Деревья вокруг него были странно неподвижны, пусты, будто жизнь разом покинула их. Он ожидал, что вот-вот отыщет Магьер, но прежде увидел бело-голубой свет, сочившийся из глубины леса. Когда Вельстил подошел ближе, свет этот начал подниматься, расти. Он прибавил ходу, насколько позволяла осторожность, и то, что он увидел, едва не заставило его очертя голову выбежать на прогалину.

Щупальца бело-голубого света, выраставшие из расселины в земле, цепко обвивали Магьер и Мальца. Плененная ими, Магьер бессильно повисла в воздухе. Щупальца, по всей вероятности, были чародейским порождением некой стихии, но что они представляют собой, Вельстил понятия не имел. В те годы, когда Вельстил против своей воли был учеником и покорным слугой старого некроманта, тот никогда не проявлял подобных умений. Мучимый тревогой, Вельстил сделал еще один шаг вперед и лишь затем нашел в себе силы остановиться.