Сестра тролля

В итоге я сдернула ткань и выяснила, что внутри бутерброды и оплетенная ивовой лозой бутылка травяного чая, который так любят продавать навынос.

Живот радостно взвыл. Я тоже.

Пальцы наконец стиснули ручку корзинки!

Поставив ее на пол, я открыла банкетку. Среди нот нашла цветок. Покопошилась еще немного, чтобы потренироваться. Отрыла огрызок от грифа лютни.

Похоже, Йен решил оставить его на память.

Кроме останков искалеченного мной инструмента, я откопала плоскую коробку, внутри оказался набор для настройки рояля.

Вытащив настроечный ключ, я покрутила его в руках.

Пальцы чесались сдернуть чехол и проверить, смогу ли я помочь инструменту. «Вернуть голос», – как говорил мастер, живущий неподалеку от гильдии. Однажды заглянув к нему лавку с интригующим названием «Спасите ваши уши», я увидела, как он настраивает древний клавесин. Мне стало интересно, что он там крутит и зачем разговаривает с инструментом. Потом приходила туда много раз… после того, как стало понятно, что из меня не выйдет сильный маг поиска. А настройка инструментов – это словно коснуться чужой души и помочь ей запеть…

Живот подержал мои мысли возмущенной трелью. Для начала надо «настроить» себя.

Положив ключ обратно, я отправила инструменты в ящик и закрыла банкетку. Устроившись на полу, вытащила из корзины бутерброды и, запивая чаем, приговорила. Покрутила пустую корзинку: вдруг еще что завалялось, и только потом поняла, что вполне можно было сесть на банкетку или в кресло.

Видимо, за полгода в цветке я немного озверела. В нем не было мебели, все лишние предметы можно было засунуть в грани. И вот я, как султан из подводного Кенная, второго по величине королевства водных народов, перекусываю, сидя на полу!

Пора перемещаться выше!

Встав, я поставила ополовиненную бутылку на банкетку, подняла корзинку, сунула руку в карман, проверить, не выпал ли случайно цветок.

Недовольный писк застал врасплох. Сразу представилась очередная нежить вроде кастарки. Корзинка полетела на звук, а я нырнула за рояль.

Писк повторился.

Высунув голову из-за крышки, я увидела возмущенную мышь, выползающую из-под корзинки. Мышка была крупная, белая и модная: одетая в красную курточку с ремнями. На спине одежки крепился небольшой тубус с символом письма.

Я чуть не убила почтальона!

– Извини. – Я вышла из-за инструмента, присела рядом со зверьком, окончательно выбравшимся из-под моего плетеного снаряда.

Мышь возмущенно шевельнула усами, глядя мне за спину. Ах да, я же невидимка, и грызун видит только тень.

Стараясь не касаться гладкой шерстки, я подцепила пальцами тубус. Он легко отделился от курточки, и радостная мышь понеслась к одной из двух дверей, очевидно, ведущей в коридор. В светлом деревянном полотне распахнулась крохотная дверца, и хвостатый почтальон с ликующим писком умчался восвояси.

Указаний относительно корреспонденции у меня не было, поэтому я сколупнула крышку тубуса. Магия тут же рассеялась: тубус исчез, а на мои руки легла сложенная газета, из ее недр на пол выпал светлый клочок бумаги.

Подняв его, я прочла:

«Я тебя вытащу.

Лиам. Тот, чей хвост ты обругала».

Ни обратного адреса, ни примерных координат, куда слать благодарности. Вот вредитель блохастый!

Бумажка растворилась в воздухе. Похоже, ее магия была такой же, как у тубуса.

Очевидно, газеты в замке Тисового короля читал не только король. С чего вдруг тут такой интерес к прессе? Вспомнилась девушка-тень из хранилища… Может, это у них такой способ следить за модой? Кто их, теней, знает.

Вот и крысолов узнал и отправил зверька с газетой и приложением ко мне. Если вдруг попадет не в те руки, послание рассыплется и останется одна газета. Никаких писем от Лиама.

Лиам! Ну и имя!

Чтобы как-то успокоиться после очередного сюрприза крысолова, я развернула газету.

С первой страницы на меня смотрел Юлиан Рельд. Над его вытянутой физиономией с глазами навыкате, украшенной острой темной бородкой и обрамленной рыжеватыми, словно ржавыми, волосами радостно мерцал заголовок о прошедшей в Тровельяне коронации. Случилось это сегодня ночью.

По традиции празднование устроили в темное время суток, когда все народы, живущие на территории королевства, могли на нем присутствовать, не опасаясь попасть под солнечные лучи.

Статья под портретом в красках расписывала, сколько гостей явилось на славное событие в честь юного (всего двадцать лет!) короля. Кто из соседних правителей прибыл лично, кто и какой презент вручил в знак мира и согласия.

Будто можно иначе? Тролли мостов и Перепутье напрочь отбили желание воевать с соседями. Первые отказывались пропускать армии, уводили мосты на новые места. Второе полностью избавляло от воинственного настроя: без армии оставаться никто не хотел. Внешние враги никому не грозили, зато внутренние не дремали. И от внезапных бунтов из-за неудобного графика работы таверн или неправильно написанного названия скрытого народа, о котором знала только парочка ученых мужей, но выступили в поддержку все, никто не был застрахован…