Сестра ветра

Часы продолжали тикать, медленно отсчитывая секунды на циферблате, а Анна все еще мялась в нерешительности, не зная, как поступить. В тринадцать минут восьмого она решила идти. Но уже в четырнадцать минут восьмого передумала и сказала сама себе, что никуда не пойдет…

А уже ровно в восемь пятнадцать она бежала по коридору к служебному входу. Прибежала и увидела, что там никого нет.

Халберт, привратник, несший свою вахту у служебного входа, распахнул окошко в своей будке и поинтересовался у Анны, что ей нужно. Но она лишь молча покачала головой в знак того, что ей ничего не нужно, и повернулась, чтобы бежать обратно к себе в гримерную. За спиной распахнулась входная дверь, и порыв холодного ветра с улицы обдал Анну с ног до головы. А уже в следующую секунду чья-то рука осторожно легла на ее плечо.

— Фрекен Ландвик?

— Да.

— Простите, я немного опоздал.

Анна повернулась на голос и увидела перед собой глубоко посаженные глаза светло-орехового цвета. И в ту же минуту она вдруг почувствовала странную пустоту в желудке, как это случалось с ней всякий раз перед тем, как она начинала петь. Халберт в своей будке какое-то время молча разглядывал их обоих, словно перед ним была парочка идиотов, потому что они безмолвно смотрели друг на друга, не в силах отвести глаз.

Молодой человек, стоявший напротив Анны, был приблизительно одного возраста с ней. И он был по-настоящему красив, с густой копной каштановых кудрей, ниспадавших на воротник. Невысокий, но коренастый и широкоплечий, что сразу же придавало его облику мужественность и даже некоторую властность. Анна вдруг почувствовала, как все ее естество, и душа, и тело, и каждая клеточка ее сознания, все-все-все, плавно перетекают в этого незнакомого человека. Это было странное и совершенно необычное для нее состояние. Анну даже немного повело в сторону.

— С вами все в порядке, фрекен Ландвик? У вас такое лицо, будто вы увидели перед собой призрака.

— Благодарю вас, со мной все в порядке. Легкое головокружение, только и всего.

Прозвенел звонок, предупреждающий артистов труппы и музыкантов о десятиминутной готовности перед началом спектакля.

— Пожалуйста, умоляю вас, — едва слышно прошептал Йенс, заметив, что досужий Халберт продолжает буравить их взглядом сквозь очки, — у нас уже почти не осталось времени. И все же давайте выйдем на минутку на улицу, чтобы вы могли вдохнуть в себя хоть немного свежего воздуха.

Он услужливо подставил Анне руку, и ее головка безвольно опустилась к нему на плечо. Йенс снова открыл входную дверь и вывел Анну на крыльцо. Она была такой хрупкой, такой нежной, такой совершенной в своей женственности, что стоило ей только опустить головку к нему на плечо, и он в ту же минуту почувствовал себя ее защитником и телохранителем навек. И все это показалось ему таким естественным, таким правильным, чем-то само собой разумеющимся.

Анна стояла рядом с ним на тротуаре, а его рука бережно поддерживала ее. Анна сделала несколько глубоких вдохов, с наслаждением вдыхая в себя свежий морозный воздух.

— Почему вы искали встречи со мной? — спросила она наконец, немного придя в себя и поняв, что неприлично стоять в такой позе с незнакомым мужчиной. Впрочем, если честно, то у нее было такое чувство, будто она знала его всегда…

— Сам не знаю почему. Не стану хитрить и притворяться. Вначале меня очаровал ваш голос, а потом я упросил Руди и даже заплатил ему, чтобы он сделал так… Словом, я тайком увидел вас… фрекен Ландвик. А сейчас мне пора бежать. Иначе герр Хеннум сотрет меня в порошок. Но когда мы сможем увидеться снова?

— Не знаю.

— Вечером? После окончания спектакля?

— Нет. Меня уже будет ждать карета. И я сразу же должна буду уехать на квартиру герра Байера.

— А днем?

— Тоже нет. — Она приложила руки к своему раскрасневшемуся лицу. — Ничего не могу придумать. К тому же…

— Что?

— Такая встреча представляется мне весьма неподобающей. Если герр Байер узнает о том, что мы встречались, то он…

Прозвенел второй звонок: до начала спектакля оставалось ровно пять минут.

— Умоляю вас, давайте встретимся завтра ровно в шесть на этом же месте. — В голосе Йенса прозвучала откровенная мольба. — А герру Байеру скажите, что вас попросили явиться на репетицию перед началом спектакля.

— Я… я… Доброго вам вечера, мой господин…

Анна повернулась и направилась ко входу. Открыла дверь, чтобы переступить порог, но, прежде чем дверь снова захлопнулась, она ухватилась за ручку двери своими тоненькими пальчиками и придержала ее.

— Могу я хотя бы узнать ваше имя, мой господин?

— О, простите меня великодушно! Забыл представиться. Меня зовут Йенс. Йенс Халворсен.

Анна побрела к себе в гримерную, словно в тумане, а там обессиленно плюхнулась на стул, чтобы хоть как-то прийти в себя. Когда в голове немного прояснилось, она решила, что должна узнать о Йенсе Халворсене как можно больше, прежде чем соглашаться на новую встречу с ним.

Вечером, все то время, пока длился спектакль, она расспрашивала всех подряд, и тех, кому доверяет, и тех, кому не доверяет, что они знают о нем.