Сестра ветра

По своему обыкновению, Йенс ретировался в «Энгебрет», чтобы залить свое подпорченное настроение водкой. Уж он-то, в отличие от Анны, прекрасно видел и понимал, откуда ветер дует. Одно дело — отвязаться от притязаний деревенского соискателя руки и сердца. И совсем другое — герр Байер. Вне всякого сомнения, этот человек влюблен в свою воспитанницу. К тому же он может дать ей все, что она пожелает. Еще каких-то несколько месяцев тому назад, с грустью подумал Йенс, он тоже мог осыпать Анну своими дарами и подношениями.

Впервые за все это время он задумался, а так ли уж правильно он поступил, уйдя из дома. Не совершил ли он тогда непоправимую ошибку?

* * *

— «Фрекен Ландвик пока еще не демонстрирует той уверенности, которая отличала игру мадам Хенсон в роли Сольвейг. Такая уверенность в себе дается лишь многолетней практикой, но недостаток сценического опыта с лихвой компенсируется юностью фрекен Ландвик и совершеннейшим исполнением ею песен Сольвейг».

— А в утреннем выпуске «Дагбладет» рецензент особо отметил вашу красоту и молодость. А еще…

Но Анна не слушала герра Байера. Она была счастлива уже тем, что весь этот кошмар, которым стало для нее первое выступление на сцене, позади. А думать о том, что начиная с завтрашнего вечера еще много раз придется выходить на подмостки, она пока просто не могла.

— К великому сожалению, Анна, я могу остаться в Христиании лишь до утра. А затем должен снова отправиться на пароме к матушке. Как можно скорее оказаться рядом с ней, — промолвил герр Байер, закрывая газету.

— А как она сейчас?

— Не хуже и не лучше, — тяжело вздохнул он в ответ. — У моей матери всегда была необыкновенная сила духа. Она-то и держит ее на этом свете. Помочь ей я, к сожалению, ничем не могу. Разве что буду рядом с ней, пока не наступит конец. Но хватит о грустном. Сегодня, Анна, я хочу устроить для нас особо торжественный ужин. С интересом послушаю ваш рассказ о том, что произошло в вашей жизни за то время, что мы с вами не виделись.

— О, я буду только рада. Правда, я чувствую себя немножко уставшей. Можно я немного отдохну перед ужином?

— Конечно, моя юная барышня. И еще раз примите мои самые искренние поздравления.

Франц Байер молча проследил за тем, как Анна вышла из комнаты, и удивился, как сильно она изменилась за минувший год. И даже за то короткое время, что они не виделись. Анна всегда представлялась ему таким нежным бутоном, который вот-вот должен распуститься. Но сейчас она действительно в полном цвету. Прекрасна, словно богиня, а под его умелым руководством приобрела особую грациозную стать, превратившись в по-настоящему изысканную барышню.

Несмотря на то что Анна только что заявила об усталости, она вся как будто светилась изнутри. Что-то неуловимое появилось во всем ее облике, что-то такое, что он пока не мог понять и объяснить. Оставалось лишь надеяться, что все эти перемены, случившиеся с его воспитанницей, не имеют никакого отношения к тому скрипачу, который аккомпанировал ей на суаре в июне месяце. Профессору тогда даже показалось, что девушка увлеклась молодым человеком. Да и герр Джозефсон пошутил не без намека при встрече с ним. Так и сказал: «вовремя же ты, Франц, вернулся в город». А потом между делом сообщил ему, что его воспитанницу неоднократно замечали в обществе того самого скрипача в кафе «Энгебрет».

До поры до времени герр Байер предпочитал не распространяться в разговоре с Анной о своих планах на будущее. Он не хотел заранее пугать ее или настраивать против себя. Но после разговора с герром Джозефсоном он понял, что наступил момент, когда надо открыто заявить о своих намерениях.

* * *

— Моя дорогая юная барышня, как вы ослепительно хороши сегодня вечером! — приветствовал герр Байер появление Анны в столовой. Анна была в вечернем платье цвета топаз. Слова наставника она восприняла равнодушно. Сейчас все эти люди, особенно мужчины, твердят ей, какая она красавица, подумала она про себя даже с некоторым раздражением, но хотела бы она послушать, что они сказали бы, если бы увидели ее без слоя пудры на лице. Сразу бы выступили все веснушки, придающие ей простоватый деревенский вид.

В ответ на комплимент герра Байера она постаралась ответить не менее галантной любезностью, восхитившись его элегантным новым галстуком, впрочем, весьма пестрой расцветки. Оставалось лишь надеяться, что наставник не заподозрит ее в неискренности.

— Как поживают ваши близкие?

— О, дома все хорошо. Спасибо. И свадьба была очень красивой.

— Фрекен Олсдаттер сообщила мне, что, к сожалению, вы расстались с тем молодым человеком, с которым были помолвлены?

— Да. Ларс не смог больше ждать меня.

— Сильно переживали, Анна?