Сестра ветра

Она напрягла зрение, чтобы получше разглядеть между теснящимися друг возле друга экипажами, с кем же именно обедает Йенс. Судя по ярко-алой шляпке с перьями на голове его собеседника, это наверняка была женщина. Анна, к немалому изумлению герра Хогарта, протиснулась поближе. Темноволосая женщина с чересчур большим носом. Помнится, мама про таких говорила, что у них римский профиль.

— Ради всех святых, Анна! Что вы там такого увидели? — воскликнул герр Хогарт, подойдя к ней сзади. — У вас сейчас такой вид, как у героини одной из моих любимых сказок Ганса Кристиана Андерсена «Девочка со спичками». Тоже хотите, как и она, прижаться носом к стеклу? — Он негромко рассмеялся.

— Нет, не хочу, — ответила Анна, отводя взгляд в сторону, в то время как Йенс и его собеседница придвинулись друг к другу поближе, о чем-то оживленно беседуя. — Просто обозналась.

В тот вечер Анна решила во что бы то ни стало не ложиться спать и дождаться Йенса. Тот, как всегда, вернулся далеко за полночь. В такие дни он обычно раздевался в уборной и потом тишком пробирался в постель, чтобы не потревожить Анну. Не разбудить ее ненароком. И, конечно, каждый раз будил. Каждую ночь одно и то же.

— Почему ты еще не спишь? — страшно удивился он, увидев, что керосиновая лампа все еще горит.

— Вот решила дождаться тебя. Мы ведь в последнее время так редко видимся.

— Знаю-знаю, — тяжело вздохнул в ответ Йенс и рухнул как подкошенный рядом с ней. Судя по запаху, он опять пил. — К сожалению, такова жизнь музыканта, да еще студента знаменитой Лейпцигской консерватории. Ты не поверишь, но днем с трудом выкраиваю пару минут, чтобы где-нибудь перекусить. И так каждый день!

— То есть даже на обед у тебя нет времени? — Слова сорвались с языка сами собой, и Анна поняла, что сейчас ее уже не остановишь.

Йенс повернулся к ней.

— Что ты хочешь этим сказать?

— То и хочу сказать, что как раз сегодня я видела тебя преспокойно обедающим в городе.

— Правда? Так почему не зашла? Не поздоровалась?

— Потому что вряд ли меня пустили бы в такое шикарное место. Да и ты был всецело занят разговором с какой-то женщиной.

— Ах, вот что… Это баронесса фон Готфрид. Она известная меценатка. Жертвует большие суммы и на нужды консерватории, и на студентов. На прошлой неделе она присутствовала на концерте, где нам, четырем начинающим композиторам, дали возможность исполнить на публике свои короткие пьесы. Я сыграл как раз ту композицию, над которой работал все последнее время. Ну ты же помнишь…

Ничего она не помнила и ничего не знала. Йенс так редко теперь бывал дома, а когда бывал, то не стремился посвящать Анну в свои дела.

— Понятно, — ответила Анна, сглотнув комок, подступивший к горлу. Она вдруг почувствовала, как нарастает волна негодования и обиды. Почему? — вопросила она мысленно. Почему Йенс, дебютируя на сцене со своим произведением, даже не счел нужным пригласить ее на этот концерт?

— Баронесса сама пригласила меня на ланч. Захотела обсудить мои дальнейшие творческие планы. Она изъявила желание поспособствовать тому, чтобы моя композиция прозвучала и на других концертах. И даже не только в Лейпциге. У нее ведь обширные связи во всех крупнейших городах Европы. Париж, Флоренция, Копенгаген… — Йенс мечтательно улыбнулся, закинув руки за голову. — Ты только представь себе, Анна! Моя музыка зазвучит по всему миру, в самых больших концертных залах… Мы еще покажем герру Хеннуму, кто есть кто!

— Очень рада за тебя. Безусловно, у тебя есть все основания чувствовать себя счастливым.

— Что за тон, Анна? — Йенс мгновенно уловил ледяные нотки в ее голосе. — Ну же, выкладывай, что у тебя стряслось? Говори, что хочешь сказать!

— И скажу! — Анна поняла, что уже не в силах совладать с охватившим ее гневом. — Я неделями не вижу тебя дома, а ты мне сейчас сообщаешь, что, видите ли, он выступал на концерте. Но я, твоя нареченная, более того, твоя жена в глазах всех людей, даже не была приглашена на этот концерт. Сижу здесь днями, сторожу наши пожитки, как верный пес. У меня нет друзей, знакомых… Только и делаю, что убираю, стираю, снова убираю. И никакой перспективы на самостоятельную певческую карьеру! И, в довершение всего, вдруг вижу тебя, обедающего с другой женщиной в одном из лучших ресторанов города. Как говорится, приехали! Вот все, что я хотела тебе сказать.

Едва Анна успела закончить свой монолог, как Йенс тут же вскочил с кровати.