Сестра ветра

— Не знаю, что вы добавляете в свою пасту, но лично я готова поспорить, что паста в моем исполнении, которую я окрестила «особой пастой», будет намного лучше, — слегка подначила я его. — «Особая паста» — это мое фирменное блюдо.

— Что ж, пари так пари! Принимаю ваш вызов! Да знаете ли вы, что люди со всего Бергена съезжаются ко мне только затем, чтобы отведать моей пасты. Даже с близлежащих гор спускаются, — с важным видом проговорил Том, отбрасывая макароны на дуршлаг. Потом выложил пасту на блюдо и полил сверху соусом. — Прошу к столу! Угощайтесь!

Я ела с величайшей осторожностью. Перспектива снова бежать в туалет мне совсем не улыбалась. Но на самом деле блюдо, приготовленное Томом — паста с заправкой из сыра, бекона и пряных трав, — оказалось необыкновенно вкусным и пошло легко.

— Ну как? — поинтересовался Том, взглянув на мою пустую тарелку. — Вкусно?

— Очень! — не стала кривить я душой. — Ваша паста побила мою и получает пальму первенства. А вот сейчас я готова послушать концерт вашего прапрадедушки, если вы согласитесь исполнить его для меня.

— С удовольствием. Но имейте в виду, рояль — это не мой основной инструмент. А потому в моем исполнении это будет далеко не самый лучший вариант.

Мы снова вернулись в гостиную. Я опять уселась на диван, но на сей раз именно уселась, а не улеглась. Том снял с полки ноты.

— Это оригинальная рукопись Йенса? — спросила я.

— Да, — ответил он, раскладывая ноты на пюпитре. — Ладно! Запасайтесь терпением, пока я буду сражаться с инструментом.

Но вот Том тронул рукой клавиши, и я тут же закрыла глаза, всецело сконцентрировавшись на самой музыке. Конечно, отголоски музыки Грига сильны, и они заметны сразу же. Но одновременно что-то свое, не похожее ни на чью другую музыку. Великолепная главная тема, которая буквально завораживает с самых первых тактов. Что-то отдаленно напоминает Рахманинова, где-то слышатся мотивы Стравинского, и все же свое, и только свое. Эффектный финал, и вот уже Том разворачивается ко мне лицом.

— Ну как вам?

— Я ее уже мысленно напеваю, Том. Музыка буквально сама врезается в память.

— И я такого же мнения. И Дэвид Стюарт, и Эндрю Литтон тоже. Завтра же займусь поисками человека, который помог бы мне с оркестровкой. Не уверен, что по срокам кто-то успеет проделать такой объем работ, но попытаться-то надо. Ума не приложу, как наши предки справлялись с подобной работой. Ведь даже сегодня, при таком обилии современных компьютеризированных средств, когда не надо вручную переписывать каждую ноту, а потом сводить воедино все партии для каждого инструмента, входящего в состав оркестра, это все равно адский труд. Неудивительно, что великие композиторы тратили столько времени на оркестровку своих симфоний и концертов. Готов снять шляпу перед Йенсом и его современниками. Честное слово, преклоняюсь перед ними.

— Да вы ведь и сами принадлежите к этой известной фамилии, разве не так?

— Так. А вот с вами, Алли, пока большой вопрос, — проговорил Том медленно, видно взвешивая каждое слово. — После того как вы вчера ушли от меня, я долго раздумывал над тем, каким образом вы можете быть причастны к клану Халворсенов. Мой отец Феликс был единственным ребенком в семье, побочных детей не было ни у деда, ни у бабушки… Но все же я кое-что надумал.

— Что именно?

— Боюсь только, вы обидитесь, Алли.

— Не валяйте дурака, Том. Говорите все как есть, — насела я на него.

— Ладно! Зная о том, что у отца были многочисленные связи с женщинами, я предположил, что у него вполне мог быть внебрачный ребенок. Ребенок, о существовании которого не подозревал даже он.

Я вытаращила глаза на Тома, пытаясь мысленно переварить все то, что он только что сказал.

— Что ж, теоретически вполне возможно, — заговорила я после короткой паузы. — Но пожалуйста, имейте в виду, что пока у нас нет никаких доказательств того, что я прихожусь кровной родственницей Халворсенам. И вообще, мне как-то неловко развивать эту тему. Свалилась тут как снег на голову и сразу же стала качать права, чтобы занять свое место в истории вашей семьи.

— Что за ерунда! Чем больше Халворсенов, тем веселее будет моя книга. Ведь на сегодняшний момент я — последний из рода Халворсен.

— По-моему, есть один-единственный способ докопаться до правды. Спросить обо всем вашего отца.

— Уверен, он тут же солжет! — с горечью бросил Том. — Он всегда так поступает.

— С учетом того, что вы рассказали мне о нем, не хотелось бы думать, что я имею к нему какое-то отношение.

— Алли, я вовсе не старался сгустить краски, поверьте. Но при всем желании отыскать в этом человеке хоть что-то позитивное очень сложно, если вообще возможно, — пожал плечами Том.

— Хорошо, отставим пока Феликса в сторону и перейдем к другим членам вашего семейства. Итак, у Йенса и Анны был сын по имени Хорст?

— Да, именно так. — Том подошел к бюро и взял книгу, лежавшую сверху. — Вот та биография, над которой я трудился. В книге я привожу и наше генеалогическое древо. Вот! — Том вручил мне книгу. — Древо в самом конце книги перед разделом «Благодарности».

— Спасибо.