Сестра ветра

— Можно, при надлежащей оркестровке, разумеется… Вот здесь, к примеру, первые четыре такта — вступает гобой, дальше — скрипка, — он ткнул пальцем в партитуру, — а тут, к вящему изумлению всех слушателей, к ним присоединяется тимпан. Вот так! — С помощью двух карандашей Феликс проиллюстрировал мне ритм, в котором должен прозвучать тимпан. — Вот будет сюрприз для тех слушателей, кто посчитает, что они слушают еще одну стилизацию под Грига. — Он хитровато улыбнулся, и в его глазах запрыгали веселые огоньки. Потом он схватил чистый лист нотной бумаги и быстро заполнил ее теми знаками, которые соответствовали ранее озвученным мыслям. — Передай Тому, что оркестровка должна быть выполнена настоящим мастером. И вот еще что. — Феликс снова коснулся рукой клавиш. — Тимпан должен продолжать звучать и тогда, когда вступают скрипки. Тогда в музыке появится скрытое предчувствие надвигающейся беды.

Феликс снова поспешно внес какие-то пометки в нотный лист. Внезапно он остановился и взглянул на меня.

— Прости, но, кажется, меня занесло. Однако все равно спасибо, что показала мне эту музыку.

— Феликс, как думаешь, сколько времени тебе бы потребовалось для того, чтобы полностью оркестровать этот концерт?

— Пожалуй, месяца два, не меньше… Все же музыка, которую сочинил мой отец, она весьма оригинальна. Впрочем, я уже слышу ее такой, какой она должна будет прозвучать в сопровождении оркестра.

— А как насчет трех недель?

Феликс удивленно округлил глаза, потом глянул на меня с усмешкой.

— Ты шутишь, да?

— Вовсе нет. Я не шучу. Я сделаю для тебя фотокопию партии фортепьяно, а ты должен будешь оркестровать все остальное. И если ты уложишься в три недели и сделаешь это так же блестяще, как и то, что ты продемонстрировал мне сейчас, уверена, ни Том, ни руководитель Филармонического оркестра Бергена не будут возражать против твоей оркестровки и примут концерт к исполнению.

На какое-то время Феликс погрузился в молчание, словно прикидывая, что и как. Наконец он заговорил:

— То есть ты бросаешь мне вызов, да? Или хочешь доказать Тому, что я все еще чего-то стою?

— Ты прав, и то и другое. Если не считать третьего. На настоящий момент произведение Пипа включено в программу концерта памяти Эдварда Грига, который запланирован на декабрь. Но я уже наслышана о твоих выдающихся способностях. К тому же если сроки будут тебя поджимать, то ты поневоле всецело сконцентрируешься только на музыке.

— Да, моя юная барышня, умеешь ты смешать в одном флаконе комплименты и оскорбления, — весело фыркнул в ответ Феликс. — Но лично я выужу из этого флакона только комплименты. А в целом ты, конечно, права. Мне всегда работается лучше, если меня поджимает время. Хотя за последние несколько лет и работы-то стоящей у меня не было, если честно.

— Так, значит, берешься? Сделай попытку.

— Никаких попыток. Берусь, значит, берусь. И на этом точка. Начну прямо сейчас.

— Хорошо, но боюсь, ноты мне придется забрать с собой. Не хочу, чтобы Том раньше времени догадался о том, что мы с тобой затеяли.

— Можешь забирать. Музыка уже все равно в моей голове. — Феликс собрал нотные листы и сложил их в аккуратную стопку, которую вручил мне. — Привези завтра копию партитуры, ладно? И потом ко мне больше ни шагу! Не хочу, чтобы ты каждый день приезжала сюда и проверяла, как я работаю. С тобой мы увидимся снова ровно через три недели, день в день. Договорились?

— Но…

— Никаких «но», — отрезал Феликс, провожая меня к дверям.

— Хорошо. Завтра привезу копию. До свидания, Феликс.

— Да, и вот еще что, Алли.

— Что?

— Спасибо тебе за то, что даешь мне шанс.

45

Все три недели я бесцельно слонялась по дому, переживая за наше с Феликсом предприятие. Я хорошо знала: на то, чтобы оркестровать, к примеру, симфонию, уходят месяцы и месяцы напряженного труда. Но если Феликс сумел убедить меня в своих способностях всего лишь за пять минут, думаю, у него получится убедить и Тома. А если он ничего не сделает и потратит время впустую, что ж, невелика потеря… Ведь Том пока ничего не подозревает о том, что мы задумали.

В конце концов, каждый имеет право на второй шанс, подумала я про себя, услышав, как хлопнула входная дверь. Том вернулся после спектакля. Сегодня вечером в театре давали «Кармен». Концертно-театральный сезон в Бергене уже стартовал. Том с посеревшим от усталости лицом без сил опустился на диван. И я тут же вручила ему банку холодного пива из холодильника.

— Спасибо, Алли. А я ведь могу и привыкнуть к таким заботам, — вяло пошутил он, вскрывая банку. — Кстати, я тут кое-что обмозговал за последние пару дней.

— Что именно?

— Так ты уже решила, где именно будешь производить на свет своего Большуна?

Это ласковое прозвище для будущего новорожденного малыша придумал Том. Однажды он спросил у меня, а какого размера бывают новорожденные девочки и мальчики, и я, вооружившись знаниями из только что приобретенного справочника для беременных, с помощью своего большого пальца показала ему приблизительные габариты малыша. Так и родился на свет Большун.

— Пока еще нет, не решила.