Сестра ветра

– Люди не едят рыбу? Я не знала, – сказала она скороговоркой и тут же перебила себя, топнув. – Стоп! В этом вашем селении – я помню, продавали рыбу, сырую, копченую, сушенную! И на вывесках были нарисованы рыбьи головы с костями … Что ты мне голову-то морочишь?

Она гневно взмахнула кулачками.

Август отшатнулся и заморгал.

Глядя сверху вниз на маленькую сердитую девчонку в мокром платье, что грозно наморщила лоб, он ответил:

– Да едим мы рыбу! Причем здесь! Но это… Я имею ввиду – она чего, нечищеная? И только одна? Я имею ввиду – одна рыба? А где все остальное?

Аэлло сердито сдула со лба белую, отдающую в голубизну, прядь-пружинку, та взметнулась над макушкой. Остальные кудри еще не высохли, тяжело бьют по плечам и крыльям во время резких движений.

– Что – остальное? – переспросила Аэлло, и склонила голову набок, сощурившись, глядя на Августа снизу вверх.

– Да как что!

Кажется, Август начал сердиться.

– Будь здесь хоть одна девушка из поселения, тут была бы, я не знаю, похлебка! Каша! Овощи, вот прямо на углях бы испекла… А хлеб? И мясо, как же без мяса-то? Что ж это за обед такой? Как по мне, так хоть кусок сала, а на столе быть должен! А тут – ни стола нормального, ну, переносного, да хоть скатерка какая! А только одна рыбеха, и та не чищена и подгорела. И наверняка даже без соли и масла!

Пока он говорил, Аэлло быстро хлопала длинными ресницами, а затем гневно, одним махом, распахнула крылья и уперла кулачки в бока.

– Ах, похлебка! Ах, каша! Прости, я забыла вынуть котелок и набор посуды тонко выделанного золота из переметных сумок, что ношу на шее! Где я тебе, по-твоему, должна здесь взять масло, и даже если бы…

– Хорошо, хорошо, – выставив ладони перед собой, перебил ее Август, – тебе действительно негде взять котелок, да и насчет стола переносного я хватил, признаю! Хотя я не понимаю, как ты так живешь…

Аэлло перебила его, закончив начатую фразу:

– И даже если бы все это было здесь, у меня с собой, с чего ты взял, что я должна готовить обед из десяти блюд?

– Но, – неопределенно промычал Август, вид у него стал откровенно опешивший. – Ведь пора есть, да ведь? И ты женщина!

– Ты обалдел? – рявкнула гарпия. – Звучит как «Ветер, разве нужны причины»! Если тебе нечем заняться – пожалуйста, ковыряйся, наверняка котелок с собой притарабанил.

– Ага, а как же…

– А зачем притарабанил? – ехидно поинтересовалась Аэлло. – Ты-то не женщина! – победно воскликнула гарпия и резко хлопнула крыльями, вновь складывая их за спиной.

– Да как ты…

Щеки Августа покраснели, брови нахмурились. Парень обиженно засопел.

– Хватит!

Резким движением Аэлло прижала палец к подбородку.

– Если хочешь препираться, погоди, пока мы с фэйри, то есть с Бруни, поедим! Мы жутко голодные. Хочешь – можешь к нам присоединиться, твоя воля. Милости просим. Но не настаиваем. А мы спешим.

Август засопел, обиженно поджав губы.

Видно, раздумывает, прощать меня или нет, подумала гарпия. Ну и пусть раздумывает, я не буду ему мешать. Да пусть хоть топится, в конце ветров! Одного из воды вытащила, а эдакую махину мне не поднять!

Аэлло опустилась на колени, и осторожно подцепив запеченного окуня за хвост, выволокла рыбу с углей.

Из зарослей длинной травы выскочил фэйри, оказывается, пока они препирались, он сбегал к кустам и нарвал крупных листьев. Зеленые, блестящие, они волочатся за ним, как травинки за трудолюбивой букашкой.

– Это еще что? – спросил Август, отступая назад.

На лице гарпии отразилось то ли желание пошутить, то ли сделать пакость.

– Не что, а кто. Это Бруни. Бруни – это Август. Я рада, что вы познакомились. Бруни принес нам тарелки. Чтобы сподручней было есть этого великолепного, жирного, прямо-таки гигантского окуня!

– Тарелки?

Август вытаращил круглые голубые глаза но, тем не менее, осторожно сел рядом. Принялся переводить взгляд с Аэлло на обугленную рыбешку и на «тарелки», словно ожидая, что крылатая девочка скажет, что пошутила.

– Тарелки, тарелки, – ответила Аэлло, осторожно поддевая черную корку ногтем.

– Но она нечищена? – спросил Август совершенно обескураженно.

– Зато выпотрошена, – жизнерадостно ответила Аэлло, пожимая плечами. – И если окуня запечь на углях, чешуя легко отстает вместе с кожей.

Гарпия ловко развернула рыбу, извлекла костяной хребет, подула на тонкие пальцы. Половину рыбины на широком листе подвинула к Августу, оставшуюся половинку разделила между собой и Бруни.

Фэйри тут же набросился на угощение, жмуря глаза-блюдца от удовольствия. Гарпия последовала его примеру.

Август осторожно попробовал кусок, брезгливо потянул носом, но затем чувство голода все же возобладало, и половинка рыбы исчезла в мгновение ока. Расправившись со своей порцией, парень принялся вращать глазами, словно надеялся найти еще что-то съедобное.

Проследив его взгляд, Аэлло вздохнула.

– Так и быть, в следующий раз поймаю двух окуней, – сказала гарпия. – Даже трех. При условии, что готовить их будешь ты.

– Я?!

Парень даже поперхнулся.

– Ну а кто? – невинно спросила гарпия. – Как мы с Бруни готовим, тебе не нравится. Каши с маслом не хватает.