Сестра ветра

Она расскажет родным о бескрылых людях, которые больше всего на свете любят деньги. Расскажет о кровожадных монстрах дрекавцах, и о драконах – красивых, но глупых и охочих до юрких маленьких гарпий. Драконам невдомек, что гарпии им не враги…

И они вместе посмеются над всем этим, а потом стемнеет, и небесные сестры зажгут звезды. И они с Дарой закутаются в крылья, головы положат тетке на колени, как когда-то в детстве, и все будет как раньше и даже лучше!

А о мерзких нефилимах они и не вспомнят.

Ай! Больно! Палец уколол острый плавник. Сунула в рот, солоно. Вот! Стоит даже подумать о них, как сразу случается какая-то гадость.

Осторожно, стараясь не испачкаться, присыпала рыбьи потроха песком, и устроила распотрошенную рыбу на углях.

Мокрое платье прилипает к коже, хлюпает, снять бы его, разложить на траве – на солнце вмиг высохнет. Но где-то там, за тростниковой заводью, Август. Почему-то при этой мысли стало жарко. Пожалуй, лучше в платье. Так оно и прохладнее.

– Фэйри! – крикнула, лучась от счастья, оборачиваясь к холщовой сумке. – Сейчас у нас будет настоящий пир!

Вспомнив о фэйри, Аэлло принялась размышлять над тем, едят ли фэйри рыбу. Потом вспомнила, что до сих пор называет его фэйри и почувствовала укол совести. Это как если бы ее все время звали «гарпией»…

– Бр-р-р, не дай ветер! – пробормотала она.

Перед глазами возникло лицо нефилима. И без того свирепые черты исказила ярость. Фигура синего исполина нависает над хрупкой фигуркой гарпии, в то время, как она лежит на мраморном полу тронного зала, беспомощно распластав крылья, и держится за щеку.

– Мне плевать на твое имя и твоих предков. Я буду звать тебя гарпией, потому что ты – гарпия…

Анаким выплюнул эти слова ей в лицо, и он ответит за них!

Она замотала головой, отгоняя наваждение, отчего мокрые пряди волос запрыгали, ударяя по плечам.

– Фэй… – позвала Аэлло и осеклась на полуслове. Холщовая сумка пуста! И лежит не как она ее оставила!

Кажется, вот перед тем, как уколоться о плавник, она слышала тихий всплеск. Еще подумала, рыба.

От сумки к воде тянется след маленьких ножек – расширенных спереди, узких сзади, словно утенок оставил.

Ничего страшного, сказала себе Аэлло, просто фэйри стало лучше, и он тоже решил помыться. Надо, кстати, и сумку постирать…

Сказать-то сказала, а в груди нехорошо запрыгало, и накатило ощущение приближающейся беды.

Если он купаться пошел, то где он?

А если не купаться, почему следы к воде ведут?

Взмах крыльев – и Аэлло оказалась у кромки воды, всмотрелась в воду. Никого. Тихо.

Буль.

Откуда звук? Кажется, у берега кивнул черной головкой рогоз. Рыба?

Буль.

Представь, что ты охотишься, и смотри в воду!

Аэлло расправила крылья, чтобы солнце не отражалось от воды.

Кажется… Есть!

Бросок!

И вот она прижимает к груди прохладное тельце фэйри.

– С ума сошел!

Хорошо, что она знает, как спасать утопающих. Сестер Жемчужного Ожерелья этому учат с детства.

Когда-то совсем крошкой, Аэлло спустилась слишком низко к воде, и ее накрыло волной. Она до сих пор помнит, как над головой сомкнулись серые воды и исчезло небо.

Осторожно подвернув цветные обрывки на спине, уложила тельце на теплый песок. Из полосок ткани, в которые фэйри был укутан, он соорудил некое подобие набедренной повязки.

Аэлло согнула тонкие руки, слегка нажала на грудь. Повторила все снова.

Как же так! Вынести плен, пытки, унижения, и погибнуть в первый же час свободы…

Ветер свидетель, она не допустит этого!

Фэйри пошевелился.

Один из духов огня осторожно подполз по сухой ветке, любопытно водя длинным носом, и Аэлло шикнула на него, чтобы не мешал.

Фэйри приподнялся на руках, и принялся кашлять. Бледный, худой, заморенный. Как же ему плохо! Лысая голова с острыми оттопыренными ушами покрыта зеленоватым пушком, Аэлло и не замечала. Или это оттого, что пушок намок и облепил черепушку?

Фэйри поднял к Аэлло лицо. Наморщившись, хлопнул темно-фиолетовыми глазами-блюдцами.

– Тебе лучше? – спросила, как можно участливей.

Глаза потемнели еще больше, кнопка носа дернулась – фэйри заговорил.

– Зачем…

Голос лесного жителя прозвучал глухо и зло.

– Что зачем? – переспросила Аэлло.

Фэйри принялся говорить отрывисто, делая паузы после каждой фразы.

– Зачем. Вытащила из клетки. Притащила сюда. Из воды зачем достала?!

Закашлялся.

Аэлло склонила голову набок, нахмурилась. Потом выпрямила шею. Он недоволен, что его спасли?

Но фэйри и не ждал от нее ответов.

– Я все равно умру, – дрогнувшим голосом сказал он.

Аэлло пожала плечами.

– Когда-нибудь. Как и все. Но не сейчас. Ты слишком страдал, чтобы сейчас умереть.

Личико фэйри исказила гримаса.

– Ты не понимаешь?! Мне не жить. Теперь. Без крыльев.

– Вы умираете без крыльев?

– Лучше бы умирали, – процедил фэйри. – И я умру! Разве это жизнь? Нет крыльев – нет магии. Магии!

Аэлло хотела сказать о людях, но промолчала.

Слова нашлись сами собой.

– В песнях ветра говорится, что страдания закаляют крылья души.

Фэйри не ответил и Аэлло продолжила.

– Нельзя умирать оттого, что грустно. У тебя есть родные? Я уверена, что они с радостью примут тебя… любого.

Фэйри не ответил.