Сестры Горские

— Вот как! — буркнул он себе под нос. — Мало ей автомобиля, так она еще какую-то машину захотела. Я б тебе показал машину!

Свое сочинение Рая окончила последней, уже после звонка, когда все сдали работы.

— Ну, как наши дела, Горская? — спросила учительница, подходя к Рае, перечитывавшей написанное. — Поторопись, ты же меня задерживаешь!

— Готово. Прошу вас, Мария Карповна! — ответила Рая, передавая учительнице тетрадь с описанием своей машины.

Через несколько дней учительница русского языка устроила обсуждение этих сочинений. Она положила тетради перед собой и сказала:

— Почти все вы, ребята, написали очень интересные сочинения, которые говорят о ваших характерах, вкусах и наклонностях. Если бы во времена моего детства нам предложили написать о своих мечтах и желаниях, я уверена, что большинство моих товарищей и я сама, вероятно, написали бы о том, что хотим получить сладости, игрушки, деньги, поехать путешествовать. Мы мечтали о приятном для нас лично.

Мне захотелось проверить, чем вы отличаетесь от нас. Ваши работы говорят, что отличаетесь вы очень сильно. Лишь трое из вас хотят получить для себя лично: велосипед, фотографический аппарат и вот еще — «пирожки с клубничным вареньем, мелкокалиберную винтовку, автомобиль и очень большую другую машину, такую, какой бы ни у кого больше не было».

Тут учительница с усмешкой посмотрел на Эдуарда, который поспешил отвернуться с самым независимым видом, будто это его вовсе не касалось.

— Я от души желаю каждому из вас, — продолжала учительница, — осуществить свои замыслы в будущем. Пусть будущие пилоты, стратонавты, врачи, моряки, маршалы и строители сделают то, о чем мечтают сегодня, и принесут это своей стране если не к тридцатой, то к сороковой, даже к пятидесятой годовщине ее существования.

Разволновавшаяся учительница не замечала, что говорит совсем как оратор на митинге, и лишь когда ее последние слова были покрыты громкими аплодисментами, которыми увлеченные не меньше ее ребята ответили на ее волнение, она поднялась и с улыбкой оборвала рукоплескания.

— Не спешите радоваться, — сразу перешла она на обычный тон. — Торжественная часть закончена, а теперь я поговорю с вами как преподаватель русского языка. Давайте разберем ваши сочинения.

Тут беседа сразу приобрела менее приятный оборот.

Появились на свет орфографические ошибки, перевранные слова, неудачные выражения, пропущенные точки и запятые и многое другое, что быстро охладило горячие головы будущих героев, исследователей и победителей.

Учительница одну за другой перебирала тетради и каждого отчитывала за правописание и синтаксис. Рыжий Мишка, красный, как вареный рак, пытался доказать, что, хотя, конечно, не стоит называть Главштормом теплое течение Гольфштрем, но все же ни точки, ни запятые не смогут помешать ему достигнуть Северного полюса, когда он будет капитаном.

Эдуард, чувствуя, что подходит его очередь, предусмотрительно попросился выйти и сбежал от своих пирожков.

Он понял, что ничего хорошего обсуждение его произведения ему не сулит.

Рая сидела молча и думала о том, что она провалилась дважды: во-первых, из-за темы и, во-вторых, из-за ее выполнения. «Плохо», честное слово, получу «плохо», говорила она сама себе.

А учительница все разбирала сочинения перекладывая тетради из одной кучки в другую. Неразобранных осталось совсем мало. Вот и последняя — произведение Эдуарда. Учительница читает его, и класс дружно хохочет над незадачливым Эдуардом.

Не смеялась только одна Рая. Она думала: почему у учительницы на столе нет ее тетради? Неужели сочинение такое плохое, что учительница не хочет конфузить ее перед классом и будет разговаривать с ней наедине? Рая была так взволнована, что не заметила даже, как Эдуард осторожно высунул нос из-за двери и, увидев, что явился не во-время, тут же исчез, вызвав новый взрыв смеха у всего класса.

После того как затих смех, вызванные неудачной разведкой Эдуарда, учительница сделала небольшую паузу и сказала, будто что-то вспомнив:

— Здесь у меня есть еще одна работа, которую тоже, возможно, придется прочесть вслух. Это работа Раи Горской…

У Раи упало сердце. Она так и знала! Ее ждала та же участь, что и Эдуарда. Рая почувствовала даже некоторое сочувствие к своему врагу, который успел тем временем проскользнуть в класс и тихо сесть на свое место.

А учительница продолжала:

— Это не совсем обыкновенная работа. Я умышленно отложила ее напоследок, чтобы прочесть и обсудить ее с вами. Это меньше всего сочинение по русскому языку…

«Ну, начинается! — похолодела Рая. — Ладно, пусть будет, что будет. Она перетерпит все и даже не станет оправдываться. Пусть!»

— …но совсем не потому, что оно неграмотно или неудачно написано. В этом Раю Горскую я никак не могу упрекнуть. Написано просто, хорошо и искренне, как я и просила. Но это скорее заявка в патентное бюро, чем школьное сочинение. Вот судите сами.

Учительница начала читать работу Раи, однако без иронических подчеркиваний и повторений, как это было с сочинением Эдуарда. Прочитав первые две страницы, она остановилась.