Сестры Марч (сборник)

« Четверг .

Вчерашний день прошел тихо. Я шила, занималась с детьми, писала в своей маленькой уютной комнатке с камином. Узнала еще кое-что об обитателях пансиона. Да, меня, наконец, представили профессору.

Оказывается, Тина – дочка француженки, которая работает при пансионе – гладит тонкое белье. Это ей он помог донести уголь по лестнице. Малышка просто влюблена в мистера Баэра и бегает за ним по пятам, как собачонка. Ему это нравится, он страшно любит детей, хоть и холостяк. Китти и Минни Кирк тоже говорят о нем с любовью, рассказывают, какие он придумывает игры, дарит подарки и сочиняет сказки. Молодые люди в пансионе подшучивают над ним, зовут его Старина Фриц, Пивной Бочонок и Медведь (по созвучию с фамилией). У нас в Америке всегда подтрунивают над немцами, но он сам подхватывает шутки на свой счет, и все, в общем-то, любят его.

Незамужнюю даму, о которой я писала, зовут мисс Нортон. Она добрая, образованная и богатая. Сегодня за обедом (я не выдержала и опять пошла в столовую – пусть не всем по душе мое соседство, но мне интересно наблюдать за людьми) мы разговорились с ней, а потом она позвала меня к себе в комнату. У нее хорошая библиотека, много картин, она знакома со знаменитостями и при этом очень доброжелательна. Я стараюсь ей понравиться – мне ведь тоже хочется попасть в "общество", хотя я вкладываю в это понятие несколько иной смысл, чем Эми.

Вчера вечером я сидела в гостиной, и вдруг появился Баэр с газетами для миссис Кирк. Так как ее не было, Минни решила сама меня представить:

– Это мисс Марч, мамина подруга.

После чего этот бесенок Китти принялась рассказывать, какая я веселая и как они меня любят.

Мы с Баэром поклонились друг другу, а потом оба рассмеялись.

– Я слышал, что эти маленькие шалуньи вам иногда досаждают. Если что, позовите меня, я их вразумлю! – он грозно нахмурился, что привело в восторг наших негодниц.

Вскоре он ушел, но, похоже, мы с ним будем видеться часто. Дело в том, что сегодня, поднимаясь к себе наверх, я случайно зацепила зонтиком ручку его двери, и она распахнулась. Баэр стоял у окна в халате и штопал носок. Ничуть не смущаясь, он помахал мне рукой, в которой держал носок, и сказал громко и весело:

– Счастливой вам прогулки, мадемуазель. Погода чудесная.

Сначала я рассмеялась, а потом загрустила, подумав, что бедняге приходится самому чинить свою одежду. Правда, я знаю, что в Германии мужчины любят вышивать, но они делают это, вероятно, "из любви к искусству". А штопать носки – какое уж тут искусство!»