Сестры. Очерк жизни сестер-подвижниц Анисии, Матроны и Агафии, подвизавшихся и почивших в селе Ялтуново Шацкого района Рязанской епархии.

В детстве, когда Матроне было пять лет, она стала свидетельницей одного случая, сильно на нее повлиявшего. В ее присутствии урядник сильно избил палкой маму. После этого у девочки от страха стали трястись ручки. Ее руки продолжали трястись до конца жизни, из-за чего Матрона не могла выполнять сложные кропотливые работы.

До тех пор пока в Шацке были открыты все храмы, по большим праздникам по городу проходили очень многолюдные торжественные крестные ходы с хоругвями и иконами, сопровождаемые красивым молитвенным пением. Однажды Алексей Филиппович с вечера собрался в город на одно из таких торжеств. С ним попросилась пойти и Матрона. Отец решил не брать дочку. «Идти неблизко, устанет — маленькая», — рассудил он. А та, ложась спать, помолилась и привязала пояс своего платья к отцовской рубахе, чтобы услышать, когда тот встанет. Удивившись ее сообразительности, Алексей взял дочь с собой. Потом она часто рассказывала о красоте и торжественности этого крестного хода, вспоминая пережитую в тот раз радость.

Матроне было семь лет, когда однажды в дом Петриных пришел отец Григорий. Мама была непраздна и должна была вскоре родить. Старец ударил Анну по животу палкой со словами: «Родишь сорок пальчиков». Анна Дмитриевна забеспокоилась. «Наверное, рожу урода», — думала она. Во всем доверяя отцу Григорию, женщина не допускала мысли, что может что-то произойти не по его слову. Но истинного значения и смысла пророчества ее наставника Анна в тот раз не поняла.

Через некоторое время в их семье появились на свет две девочки-двойняшки. Случилось это четвертого февраля 1910 года. С их рождением открылось и стало ясным предсказанное старцем.

При крещении девочек нарекли Марией и Агафией. Но Господь Своим промыслом определил сохранить жизнь лишь одной из них, той, о которой провидел, что станет Его избранным сосудом. Маленькая Маша скончалась, как и пятеро ее братьев и сестер. Впоследствии мать Агафия часто говорила, что Мария умерла здоровеньким ребенком, а ее, хилую и плохую, Господь оставил жить.

В день рождения сестёр по церковному месяцеслову не было празднования памяти ни одной из святых угодниц Божиих, поэтому священник дал девочкам имена в честь мучениц Агафии и Марии, память которых Церковь совершает в два последующие дня. В те времена детей называли при крещении сами батюшки, иногда предлагая на выбор родителям несколько имен.

С первых лет жизни Агафии родителям стало ясно, что ребенок она необыкновенный. Один странник сказал об этом ее матери, добавив, что маленькую Ганю Господь наградил даром прозорливости. С рождения на ней была печать избранницы Божией. Мать Анисия потом часто повторяла: «Ганя у нас не земная, а небесная». И это проявлялось во всем. Мать Анна, шутя, как-то сказала:

— Ганя у меня противная, как родилась — грудь не брала.

Люди, замечая, что девочка не простая, часто спрашивали ее об урожае, сколько мер зерна будет. И каждый раз, подсчитывая, убеждались, что зерна ровно столько, сколько предсказывала маленькая Ганя. Отец Григорий однажды сказал Анне:

— Стригачка, у тебя все девки хорошие, а одна лучше всех.

Теперь можно предположить, что, возможно, он имел в виду именно младшую сестру.

Агафия стала очень рано говорить, но ходить не могла до четырех лет, была очень слабенькая и хилая. Когда она подросла, из-за нужды, которую в то время терпела ее семья, маленькая Ганя не смогла пойти в школу. Порой нечего было надеть и обуть, начиналась гражданская война, голод и разруха.

С детства Матрона и Агафия очень любили ходить в храм на богослужение. Эта любовь к церковной службе отличала обеих сестёр на протяжении всей их жизни. Они считали большим утешением петь на клиросе, служа Богу тем дарованием, которое от Него получили. Но Агафии в детстве не пришлось петь в родном храме. Он был закрыт, когда девочка была еще маленькой. После закрытия ялтуновской церкви сестры стали ходить в Шацк. Там в городском храме они пели уже вместе со своей старшей сестрой. Родителям не приходилось принуждать детей ходить к службе. Для сестёр богослужение было живой естественной потребностью, а храм Божий — самым светлым и желанным местом. Но больше всего они любили большие праздники, когда торжественность служб и связанных с праздниками приготовлений особенно располагали к молитве и радости. Вдобавок они, как и все дети, радовались малым праздничным утешениям, бывающим в такие дни.