Сестры в вечности

Том все-таки решился на побег и они договорились встретиться утром на пирсе Дельгадо в лавке Анук. Питер просил Тома никому не говорить, куда он направляется, и зачем-то очень настаивал, чтобы тот принес с собой фотографии Нины, но тот забыл их в школьном шкафчике.

Даже я, хоть и склонен доверять людям, сразу почувствовал, что в истории Питера все шито белыми нитками. Пусть Нина и тайная наследница миллионера из Бостона (хотя мало ли в мире людей с фамилией Адамс), но зачем его родне разрабатывать такой сложный план побега ее сына через лавку старьевщицы, когда они просто могли попросить своих юристов связаться с юристами Химмельберга? Хотя вряд ли семнадцатилетний мальчишка будет обращать внимание на такие нюансы.

Но, оказалось, Том все-таки что-то заподозрил. Во-первых, он уговорил Лекси отпустить с ним Карлоса. И попросил того посидеть в машине и последить за входом в лавку Анук — убедиться, что он выйдет оттуда живым и здоровым. Видимо, пока Карлос следил за лавкой, Питер Смит следил за ним самим: подошел со стороны пассажира и выстрелил шоферу в голову, чтобы не оставлять свидетеля.

Кроме того, Том решил дополнительно подстраховаться и, зайдя в аптеку купить кофе, позвонил дяде Лютеру и рассказал, где находится. Не знаю, о чем думал Лютер, почему он никого больше не поставил в известность: не хотел лишний раз сталкиваться с гневом Эдит или снова решил поиграть в героя, но он в какой-то момент сам поехал на своей красной машине на пирс Дельгадо.

О дальнейшей его судьбе можно легко догадываться. Там же он был убит, а затем Питер или его сообщник отвез его обратно в дом и сымитировал ограбление.

Про свои дальнейшие приключения Том помнил смутно. Отнеся кофе Карлосу, он зашел в душную лавку Анук, сел на стул в подсобке и стал ждать Питера. А потом потерял сознание. Очнулся уже связанный в подвале хижины.

Пока Том, запинаясь и периодически теряя нить, рассказывал свою печальную историю, я почувствовал, что веревки начинают потихоньку ослабевать. Кроме того, речь самого Тома становилась более внятной, его уже не так отчаянно клонило в сон. Видимо, действие наркотика постепенно заканчивалось, если ему дали дозу утром. Впрочем, я сам не знал, который сейчас час и как долго я был без сознания.

В любом случае, мне нужно было поспешить. Если я успею освободиться и развязать Тома до того, как вернется Питер, у нас был хотя бы небольшой шанс попытаться открыть люк и выбраться из подвала. К сожалению, я не успел.

Люк открылся, осветив лестницу, и по ней осторожно начал спускаться Питер, держа в одной руке фонарь, а в другой револьвер. Последним усилием я сумел откатиться от полок и упал на спину, закрыв телом наполовину перетертые веревки.

— Так, что мы видим? — ядовито промолвил Питер, светя мне в лицо. — Кое-кто очнулся и ползает. Ну-ка, что тут у нас?

Резким толчком ботинка он перевернул меня на бок, продолжая светить фонарем.

— Надо же, почти освободился. Надо было тебя тоже накачать, да жалко товар. К тому же, тебе недолго осталось. Ну вот, сейчас мы все исправим. Будешь дергаться, выстрелю в ногу, учти.

Он положил фонарь на пол так, чтобы тот продолжал светить на меня, разрезал веревку связывающую мне руки. Запястья так затекли, что я почти не почувствовал, как он связал мне их заново.

— Вот так-то лучше. А теперь лежи здесь и без фокусов. Я скоро вернусь.

Краем глаза я увидел, как он подошел к Тому, достал нож, сделал им пару движений, затем рывком поднял его на ноги. Ноги у мальчишки не были связаны, да и руки не были стянуты так сильно, как у меня — они были обмотаны чем-то наподобие прочной клейкой ленты поверх одежды и примотаны к стойкам для полок. Скорее всего, похитители больше рассчитывали на дурманящее действие наркотиков, чем на прочность пут.

Питер сорвал остатки ленты с одежды Тома и ткнул ножом ему в спину, направляя к лестнице. Тот безропотно стал подниматься, шатаясь, как пьяный. Минут через десять Питер вернулся за мной.

— Я сейчас разрежу веревку у тебя на ногах, чтобы ты мог подняться по лестнице, — мрачно сказал он. — Если попробуешь выкинуть какой-либо фокус, то немедленно в тебя выстрелю.

Я и сам не представлял, какой могу выкинуть фокус со связанными за спиной руками. Питер помог мне встать, а потом, пиная в спину дулом револьвера заставил подняться в комнату. Я заметил, что он развел огонь в очаге, и теперь центр хижины был кое-как освещен, создав круг теплого оранжевого света, в то время как остальная комната была погружена во мрак.

Питер собрал и куда-то унес все матрасы, расчистив освещенное пространство перед камином. Там на одиноком стуле сидел Том, привязанный к нему все той же клейкой лентой. Уже совершенно проснувшийся и панически вращавший глазами. В рту у него был кляп из какой-то тряпки.