Севастополь. История. Легенды. Предания

«Сверх того, что касается городов Боспора и Херсонеса, которые являются приморскими городами на том же берегу (Эвксинского Понта) за Меотидским болотом, за таврами и тавроскифами, и находятся на краю пределов римской державы, то, застав их стены в совершенно разрушенном состоянии, он (император Юстиниан) сделал их замечательно красивыми и крепкими. Он воздвиг там и два укрепления, так называемые Алуста и Горзубитах. Особенно он укрепил стенами Боспор: с давних времен этот город стал варварским и находился под властью гуннов: император вернул его под власть римлян. Здесь же, на этом побережье, есть страна по имени Дори, где с древних времен живут готы, которые не последовали за Теодорихом, направлявшимся в Италию. Они добровольно остались здесь и в мое еще время были в союзе с римлянами, отправляясь вместе с ними в поход, когда римляне шли на своих врагов... когда императору было это угодно. Они достигают численностью населения до трех тысяч бойцов, в военном отношении они превосходны, и в земледелии, которым они занимаются собственными руками, они достаточно искусны; гостеприимны они больше всех людей. Сама область Дори лежит на возвышенности, но она не камениста и не суха, напротив, земля очень хороша и приносит самые лучшие плоды. В этой стране император не построил нигде ни города, ни крепости, так как люди не терпят быть заключенными в каких бы то ни было стенах, но больше всего любили они жить всегда в полях. Так как оказалось, что их местность легко доступна для нападения врагов, то император укрепил все места, где можно врагам вступить, длинными стенами и таким образом отстранил от готов беспокойство о вторжении в их страну врагов. Таковы были его дела здесь».

Итак, согласно Прокопию Кесарийскому, страна Дори находилась где-то невдалеке от Херсонеса, но где именно? Оговорюсь сразу, вопрос этот открыт до сегодняшнего дня. В научных кругах несть числа спорам о месте расположения легендарной страны. Попробуем же и мы поискать страну Дори! Для начала посмотрим, что говорят о ее возможном расположении историки.

Когда-то таинственную Дори отождествляли даже с дунайским Доростолом. Что ж, весьма совпадают названия, да и нам, россиянам, память о Доростоле памятна, как память о подвиге дружины Святослава. Но, увы, Доростол это совсем не Дори. Начнем с того, что одни ищут «область Дори» на территории всего юго-западного Крыма горного, иные же локализуют ее на узкой полосе Южного берега. Что же говорит в пользу второй версии?

Главным аргументом сторонников «южнобережной» версии являются обнаруженные археологами остатки заградительных сооружений на перевалах первой гряды Крымских гор. Однако эти каменные заборы никогда не превышали человеческого роста. Один из наиболее выдающихся исследователей этой проблемы И.С. Пиоро в своем труде «Крымская Готия» пишет на сей счет так: «Заборы... сложены из рваного бутового камня, в основном насухо, без связующего раствора, т.е. самым примитивным образом, и совершенно не похожи на византийские оборонительные сооружения времени правления императора Юстиниана I, описанные Прокопием Кесарийским и воздвигнутые по византийским канонам. И если даже предположить, что преграды, воздвигнутые на горных перевалах, – это укрепления горных проходов-Клисуров, то они не могут быть «длинными стенами». Кроме того, Пиоро приводит еще один немаловажный довод в опровержение «южнобережной» версии: в районе завалов, несмотря на длительные и многолетние археологические раскопки, так и не найдено ни одной вещи времен Юстиниана.

Что ж, каменные заборы явно оборонительного характера, а отсутствие какой-либо крепости или города рядом вполне вписывается в рассказ византийца Прокопия.

Но ищущие Дори на юге Крыма все равно не сдаются. «Хорошо, – говорят они. – Пусть страна готов располагалась не на всем побережье, но она могла находиться в районе нынешнего Артека и Суук-Су». Но и здесь их версия уязвима. Дело в том, что как раз в эпоху Юстиниана в этих двух пунктах располагались византийские крепости, а Прокопий Кесарийский однозначно говорит об отсутствии таковых в окрестностях Дори.

Может быть, византийский летописец лгал? Но зачем? Почему исследователи старины, обнаруживая зачастую какие-либо несоответствия своей теории и древних трактатов, сразу же начинают обвинять в обманах и подлогах предшественников? Может, лучше внимательнее отнестись к собственной некомпетентности и незнанию? Да и кто ныне может разделить ученых мужей древности на «чистых» и «нечистых»? Разумеется, порой были разночтения и неточности, была наивная вера чьим-то рассказам о людях с песьими головами, были, наконец, и политические инсинуации, но не это было определяющим. Именно поэтому я верю византийцу Прокопию.

Еще одна существенная деталь. Сам Прокопий знает о таинственной Дори по рассказам и со слов других. Может, именно, поэтому повествование летописца о стране готов весьма лаконично и неясно.