Севастополь. История страны в лицах

Параллельно этому большевики вели сложную игру по вытеснению из местных органов власти «соглашателей» – так, ими была создана Таврическая советская республика, председателем местного СНК которой стал «старый» большевик Антон Слуцкий (всё правительство было расстреляно крымско-татарскими националистами 24 апреля 1918 года). Севастополь не был назван в составе территории этой республики, думается, по одной причине – тогда деньги на эвакуацию Черноморского флота пришлось бы выдавать Центрофлоту, однако Совнарком объявил представителю Центрофлота эсеру Виллияму Спиро, что финансирование эвакуации будет осуществляться через Таврическую республику.

Как только немцы заняли Севастополь, они тут же выдвинули требование вернуть флот на место его постоянной дислокации. В ответ руководство большевиков стало использовать факт отсутствия флота в Севастополе как козырь в дипломатической игре с Германией, из чего можно сделать вывод, что само по себе требование эвакуации флота в Новороссийск было частью какой-то большой игры.

Так, советские дипломатические представители (Георгий Чичерин, Адольф Иоффе) по указанию Ленина в мае 1918 года неоднократно сообщали Германии, что флот может быть возвращен в Севастополь (под власть немцев), «если будет заключен мир с Финляндией, Украиной, Турцией, и если Германия будет его соблюдать».

Однако пока шел этот торг, 23 мая 1918 года начальник Морского генштаба Беренс написал, а Ленин и Троцкий его утвердили, доклад о необходимости срочного затопления флота в Новороссийске во избежание захвата его немцами.

Автор доклада предлагал больше не обращать внимания на Брестский мирный договор в случае с Черноморским флотом, т. к. Германия его не соблюдает, о чем говорит ее «поход на Керчь». Не очень понятно, почему аналогичным аргументом не являлся захват того же Севастополя или занятие немцами в начале мая 1918 года большой части Азовского побережья (Таганрог, Ейск, а также Ростов-на-Дону), где стояли корабли Азовской флотилии Черноморского флота.

Далее. По мнению Беренса, флот следовало затопить, т. к. порт Новороссийска не подходит по своим условиям для содержания Черноморского флота, и суда скоро придут в негодность, и их невозможно будет использовать как боевые единицы (текст доклада с резолюцией Ленина опубликован в 1931 году В. Жуковым)[46]. Этот аргумент кажется еще более загадочным – если суда сами по себе скоро придут в негодность, зачем их «срочно» подвергать затоплению.

В итоге Беренс делал вывод, что немцы могут попытаться захватить Новороссийск с суши и тогда им достанется Черноморский флот, который некому будет защитить.

Не отрицая патриотически-государственнических мотивов этого текста, легшего, по сути, в основу всей «идеологии» затопления, зафиксированной в дальнейшем и в воспоминаниях моряков, и в научной литературе, стоит отметить еще одно странное обстоятельство. А именно – ту форму, в которой до руководства Черноморским флотом было доведено требование о затоплении флота. Как известно, была послана обычная телеграмма – с указанием вернуть флот в Севастополь. А затем – телеграмма секретная, с требованием не соблюдать текст первой телеграммы, а осуществить затопление.

На запрос и.о. командующего флотом Тихменева, по какой причине приказ является секретным, он получил не слишком логичный ответ: немцы выдвинули ультиматум о возвращении флота в Севастополь, они угрожают напасть на Новороссийск, если флот не вернется до 18 июня 1918 года, поэтому затопление флота должно быть осуществлено тайно.

Итак, во избежание захвата Новороссийска немцами флот требовалось вернуть в Севастополь, однако центральная власть, заявлявшая, что главное – снять угрозу немецкой оккупации Новороссийска, требовала этот ультиматум проигнорировать. Очевидно, если бы Тихменев выполнил секретное указание большевиков, то корабли в Севастопольской бухте появиться не смогли бы.

Однако Тихменев, как известно, проведя голосование на флоте – как следует поступить с кораблями, затопить или вернуть в Севастополь, – и не получив однозначных результатов, принял решение выполнить указание той телеграммы, которая была открытой. Отсюда можно сделать парадоксальный вывод, что именно решение Тихменева о возвращении флота в Севастополь спасло большевиков от нападения немцев на Новороссийск, хотя в Севастополь вернулась меньшая часть ушедших кораблей.