Север – это на юг

И он отвернулся, заставив себя умолкнуть. Север заметил, как напряглись его ладони, он впился нечеловеческой хваткой в руль, смяв кожаную поверхность. И Север молчал, понимая, что Марк и так с трудом сдерживает порыв все-таки хорошенько пройтись по его лицу.

– Ты объявился, когда, она, наконец, успокоилась, – Марк заговорил приглушенно и через себя, по-прежнему высматривая пейзаж через свое окно. – Мама, смотри, долгожданный сын вернулся! Девятнадцать лет дорогу искал, пока ты плакала.

Север открыл дверцу и спрыгнул на землю. Бесцельно прошелся вперед, соскользнув по отвесному спуску.

– Далеко? – издевательски поинтересовался Марк.

Захотелось ответить, что еще на девятнадцать лет. Но глупая беспомощная злоба отпустила его так же быстро, как и накатила. Север вернулся к машине и посмотрел на брата через открытое окно.

– Так за что ты меня наказываешь? – спросил Север. – За убитых из-за меня шестерок и стриптизершу? Или за то, что рос среди моих фотографий?

– Я за всё счет предъявлю, не беспокойся.

– Отлично, – скривился Север, все-таки он не мог говорить с Марком спокойно, даже если очень хотел. – Только я сам о себе всё знаю, ты мне ничего нового не расскажешь. Да, я поздно задался важным вопросом, да, черт возьми, в девятнадцать. Я поздно повзрослел, а может и до сих пор нет. И я натворил глупостей… Или как тебе больше нравится? Выходки богатенького сынка? Так, Марк? И да, я катался на новых машинах и трахал моделей по клубам, а не искал мать. Всё верно.

– Закончил?

– Нет, – Север качнул головой. – Знаешь, что самое прекрасное? Сейчас мы приедем туда, и она обнимет меня, поцелует и будет искренне рада. И ты возненавидишь меня еще сильнее.

– Так и будет.

Так и будет.

Неприлично огромный дом, обнесенный высоким забором, встретил виноватым затравленным молчанием охраны. Марк, устав за сегодня уже злиться, молча вырулил на обратный маршрут, зацепив колесами бордюр и пару садовых гномов, что с отломанными колпаками повалились на газон. Север проследил взглядом за ухоженными тропинками палисадника и уткнулся в высоченную дверь с витражными стеклами.

– Она не знает? – догадался Север.

Марк не ответил, и Север понял, что брат не стал говорить, чтобы мать не извела себя раньше времени. И от этого стало только сложнее, душнее что ли… Он все-таки запаниковал.

– Она постоянно возвращается в нашу квартиру, – произнес Марк полушепотом, будто говорил сам с собой, – в старую…

– Хрущевка на Ленина?

Из той квартиры отец и забрал Севера.

– Да, – кивнул Марк, – я вырос там.

Север подумал, как много из общего помнит брат? Помнит ли вообще что-то? Шесть лет разницы в возрасте – не самый достаточный срок. Север же видел ту жизнь лишь на старых снимках.

И она внезапно ожила, когда кварталы в нескольких остановках от еще советских заводов окружили со всех сторон и привели к нужной кирпичной пятиэтажке. Потом свежо выкрашенные синие стены и бетонные ступеньки, и тут страх, запрятанный глубоко внутри, все же нашел путь наружу. Ладони вспотели и подрагивали, пришлось спрятать их в карманы пиджака, и идти над стенкой, потому что каждая вторая ступенька норовила вздыбиться и зацепить подошвы…

– Черт, Марк, – Север шумно выдохнул и навалился на чью-то дверь.

Голос тоже шалил. Надо собраться, это… это всего лишь встреча… Всего лишь бездна времени, вырванная в пустоту.

– Ирина Сергеевна, – напомнил брат, коротко взглянув на него.

– Я помню, – со злостью ответил Север.

– Выдохни, – Марк шагнул к нему. – Ты бледный.

И он дважды хлестко ударил его по щекам. Север поморщился, но почувствовал, как болезненный ток разлился по телу и пробудил его. Лучше.

– Будь пока здесь, – сказал Марк, – я сперва поговорю с ней… я крикну когда.

И он ушел, поднявшись еще на этаж. По звукам Север понял, что у него был свой ключ. Марк вошел и позвал… «Мама?». Потом дверь захлопнулась, и всё стихло минут на пятнадцать. Мучительные долгие минуты. Север успел обдумать слишком многое, и предположить еще большее, к финалу он набрел на самое режущее: она не хочет его видеть. Уже не хочет…

– Андрей!

Голос брата грубо вырвал из раздумий, и Север, как во сне, застучал по ступенькам.

– Она на кухне, – бросил Марк и отступил в сторону, впуская его в квартиру.

Север угадал вернувшееся к брату напряжение, разговор явно был из нелегких, и Марк еще не отошел или ждал очередного прилива. И Север подумал, что брату тоже бы не помешали звонкие пощечины.

– Не разувайся, – Марк закрыл дверь и в который раз оглядел его, все еще выискивая изъяны. – Иди уже.

Короткий коридор вывел к нужной комнате. Почему-то он сперва зацепился взглядом за небольшое цветное полотенце в ее руках… Тонкие пальцы, черненное кольцо и нервная хватка.

– Андрей, – ее голос дрогнул и налился слезами.

И она вдруг оказалась рядом. Совсем рядом, на расстоянии прикосновения… Север не мог сказать, кто именно сделал шаг, но он почувствовал ее теплые ласковые руки, она крепко обняла его и уткнулась лицом ему в рубашку. Он даже не успел угадать ее черт, только удивился какая она маленькая. Хрупкая.