Север и Юг. Крэнфорд

Маргарет никогда не говорила о Хелстоне с тех пор, как покинула его, разве что случайно упоминала название в разговоре. Но в мечтах она видела его, пожалуй, даже более отчетливо, чем в жизни, и когда ночью она проваливалась в сон, — ее память странствовала по всем дорогим и милым местам. Сердце Маргарет было открыто для бедной девушки, и она решилась нарушить молчание.

- О, Бесси, я так любила дом, который мы оставили! Мне бы хотелось, чтобы ты его увидела. Я не могу передать словами и половину его красоты. Там везде стоят зеленые деревья, раскинув свои ветви над землей, и в их тени прохладно даже в полдень. И хотя каждый листок кажется неподвижным, — в лесу все время слышен шелест, словно тихий голос, звучащий вдали. Дерн в лесу то мягкий и нежный, как бархат, то - холодный и влажный оттого, что он впитал воду из небольшого, журчащего где-то в траве ручейка. А в других частях леса раскинулись заросли папоротника, они словно волны морские - то совсем темные в тени деревьев, то освещенные золотыми лучами солнца.

- Я никогда не видела моря, - пробормотала Бесси. - Но продолжайте.

- А потом ты выходишь из леса на холмистую равнину, — и вершины холмов кажутся выше, чем кроны деревьев…

- Я рада это слышать. Я здесь все время задыхаюсь и как будто падаю в пропасть. Когда я выходила гулять, мне всегда хотелось подняться высоко-высоко, чтобы видеть далеко и вдохнуть воздух полной грудью. Я задыхаюсь здесь, в Милтоне, но думаю, что этот шелест деревьев, о котором вы говорили, — этот гул просто ошеломил бы меня. У меня и так все время болит голова из-за шума на фабрике. Но там, на этих холмах, там, наверное, тихо?

- Да, - ответила Маргарет, - только высоко в небе можно услышать жаворонка. Иногда я слышала, как фермеры перекликаются с работниками. Но их голоса доносились издалека, и мне нравилось думать, что там, вдали, люди усердно работают на полях, пока я сижу на вереске и ничего не делаю.

- Я раньше думала, что, если бы у меня был свободный день, и я могла бы ничего не делать, а только отдыхать в каком-нибудь спокойном тихом месте, вроде того, о котором вы только что говорили, то, наверное, отдых подбодрил бы меня. Но сейчас я ничего не делаю целыми днями, а все равно устаю от безделья так же, как от своей работы. Иногда я так устаю, что думаю, я не смогу даже наслаждаться небесами, не передохнув хоть немного сначала. Я очень боюсь, что отправлюсь прямиком туда, не уснув хоть ненадолго в могиле.

- Не бойся, Бесси, - сказала Маргарет, положив ладонь на руку девушки. - Бог может дать тебе лучший отдых, чем безделье на земле или глубокий сон в могиле.

Бесси вздрогнула и тихо сказала:

- Если бы мой отец не говорил так… Вы ведь сами слышали… У него в мыслях нет ничего плохого, как я сказала вам вчера и повторю снова и снова. И я совсем не верю ему днем, но все же ночью, когда я в лихорадке — в полусне, в полубреду, — все снова наваливается на меня. О! так плохо! И я думаю, что лучше бы было умереть, чем надрывать свое сердце и жить здесь среди этого бесконечного фабричного шума, чем мечтать о минуте тишины, чем дышать этим пухом и чувствовать, как он заполняет легкие, - я так жду смерти ради одного глотка чистого воздуха, о котором вы говорили. Моя мама умерла, я никогда не смогу сказать ей снова, как я любила ее, не могу рассказать обо всех своих горестях, и если эта жизнь - смерть, если нет Бога, чтобы утереть слезы со всех глаз, — вот так, девушка, вот так! - Бесси выпрямилась и с неожиданной силой сжала руку Маргарет.- Я могу сойти с ума и убить вас, я, правда, могла бы…

Она откинулась на подушку, совершенно обессиленная. Маргарет опустилась перед ней на колени.

- Бесси, у нас есть Отец Небесный.

- Я знаю это! Я знаю это! - стонала Бесси, и беспокойно металась на кровати. - Я - грешница. То, что я говорю, - грешно. О! не бойтесь меня и никогда больше не приходите. Я не трону и волоска на вашей голове. И, - открыв глаза и посмотрев пристально на Маргарет, - я верю, возможно, больше, чем вы, в то, что нам предопределено. Я читала книгу Откровения до тех пор, пока не выучила ее наизусть. И я никогда не сомневаюсь, когда бодрствую и в здравом уме, что приду к Блаженству.

- Давай не будем говорить о том, какие фантазии приходят к тебе в голову, когда ты в лихорадке. Я бы хотела услышать о том, как вы жили, когда ты была здорова.

- Я думаю, что была еще здорова, когда мама умерла, но с тех пор я никогда не чувствовала себя достаточно сильной. Я начала работать в чесальном цехе, пух попал в мои легкие и отравил меня.

- Пух? - переспросила Маргарет.

- Пух, - повторила Бесси. - Маленькие волокна хлопка, когда его расчесывают, они летают в воздухе, будто мелкая белая пыль. Говорят, он оседает на легких и сжимает их. Почти все, кто работает в чесальном цехе, чахнут, кашляют и плюют кровью, потому что они отравлены пухом.

- Но разве им нельзя помочь? - спросила Маргарет.