Северянин (СИ)

Усмехнувшись, Эрленд завернул в нужный коридор и представил, как отреагируют «величайшие» воины страны, когда он будет, грустно вздыхая, прощаться с отцом, трепетно обещая скоро вернуться и нежно прося не скучать. Да только ради их скривившихся рож стоит устроить спектакль!

От представления физиономий почтенных мужей Эрленда отвлек удар в грудь: кто-то маленький врезался в него. Впрочем, кто именно, он рассмотреть не успел – видел только рыжий всполох да зеленоватый отблеск.

Однако столкновение подпортило Эрленду настроение – оно казалось дурным знаком. И с Хаконом говорить резко расхотелось – в конце концов, он не ребенок и не обязан держать отчет.

Эрленд развернулся и пошел в конюшню, седлать Шторма.

***

Натирая синяки Норда целебной мазью, Торвальд даже и не знал, смеяться ему или плакать. Сами повреждения и тихие стоны пострадавшего заставляли сердце сжиматься, а вот то, как все эти синие и лиловые пятна были получены… Более комичной ситуации Торвальд и представить себе не мог: счастливая толпа дерущихся и его маленький недовольный друг, мужественно пробивающий себе дорогу.

- Это не смешно! – зло рявкнул Норд.

- Прости-прости, - давясь очередным смешком, пробормотал Торвальд, - ты мне лучше вот что скажи, как оно-то прошло все?

- Ум… неплохо. Хотя и совершенно не понятно.

- В смысле? – уточнил Торвальд, оглаживая особенно большой синяк на лопатке.

- Хакон принял дар и вполне приветливо улыбнулся мне. Больше пока ничего знать не могу.

- Как Тормод?

- Ну, смирение он сыграл весьма неплохо. Не видел бы я его кровожадных оскалов при обсуждении плана… наверно, и предположить бы не сумел, что все его поведение насквозь фальшивое.

- Так, хорошо. Ты пришел, отдал Тормода да нашу жертвенную деву… Кстати, Тормоду-то ты дал возможность отказаться, а ее и не спросил ни о чем. Как так?

- Тор всемогущий! Торвальд, ты, правда, считаешь, что у Тормода был выбор? Да и… девка эта – что так, что так – с решенной судьбой. А посему еще все неплохо сложилось – она вон к конунгу в любовницы попала. Да и Тормод – не просто подарочек. Он – наш человек в стане врага, - Норд хихикнул, - а таких людей силком не назначают.

- Ну, хорошо, - покладисто кивнул Торвальд и продолжил скользить жирными от мази руками по спине Норда. - А после твоей речи, что было?

- Да пьянка была, - отмахнулся Норд, - только вот заговорил со мной один… не понравился он мне. Умный слишком, сразу видать. Не к добру.

- Да? – удивленно протянул Торвальд, утыкаясь носом в шею Норда. Судя по интонации, в смысл последних слов того он не вник.

- Эй, я, между прочим, битый!

Руки Торвальда продолжили скольжение по расслабленному телу, теперь уже не леча, а лаская. Пальцы пробежались по ребрам, сжали бедро, спустились к колену. Короткое прикосновение языка к остро пахнущей травами шее, довольное урчание в ответ. Легкий укус, еще один, поцелуй. Торвальд слегка подтолкнул ранее захваченную в плен коленку вверх, и Норд послушно притянул ее к груди. Теперь гладить ягодицы стало куда удобнее. И можно было провести по внутренней стороне бедра, коснуться мягких светлых волосков, сжать мошонку, довольно зажмуриться, услышав тихий стон.

Ругаясь и богохульствуя, Торвальд пытается стянуть рубаху и развязать шнурок на штанах одной рукой – неудобно. Ему пришлось-таки подняться и сделать все как следует. При этом хитро улыбающийся Норд посмеивался над его насупленным лицом, украдкой поглядывая из-под челки.

- Как думаешь, - протянул Тормод, - эта мазь подойдет вместо масла?

- О… это весьма сложный вопрос. Но требующий немедленного ответа.

- Будем проверять?

- Ну, все в твоих руках.

Торвальд серьезно кивнул и, зачерпнув из горшочка еще вязкой травяной субстанции, снова опустился на Норда. Тот хихикнул, почувствовав в себе скользкие пальцы:

- Ей бы мазать после, а не до.

- А мы заранее, - зубы слегка прихватили кожу на лопатке, а пальцы выскользнули наружу. Норд почувствовал, как горячее тело на нем слегка переместилось, и острое, пряное, смешанное с болью удовольствие затопило его с головой. Теперь уже не стоны – скорее, вой и рычание заполняли домик на окраине.

Деревянная лежанка обиженно скрипела, будто возмущаясь непотребству, творящемуся на ней, и облегченно смолкла, едва все закончилось.

- И как? – полностью не отдышавшись, спросил Торвальд.

- Хм… где ты там эту мазь покупал-то? Сходи, что ль, еще пару крыночек приобрети…

***

Зайдя в конюшню, Эрленд удивленно замер: около Шторма стояла крошечная рыжая девица. Она что-то шептала животному, тихо смеялась, задорно запрокидывая голову, и нежно гладила его по лбу. Тонкие пальчики медленно перебирали жесткую гриву, а конь все норовил прихватить ладошку мягкими губами. Эрленд фыркнул: вот тебе и боевой конь! Все норов показывает, взбрыкивает, вечно ржет недовольно. А ст'oит перед ним бедром вильнуть – ластится, как котенок.