Северная и восточная Тартария

В Соуа есть место, где корейский посол обычно останавливался во время приезда. С этой целью для него всегда был приготовлен дом. Корейцы со времени смерти императора Таико обязаны посылать к императору послов с подарками. Они приезжают с севера Исумо, или Фоки (по названию этой области корейцы называли всю Японию), до острова Соуа. Оттуда они затем должны продолжать свой путь так, как ездим и мы, и другие ездят.

О Соуа мне сообщают из Индии следующее.

«Соуа — это один из передних островков. На восточном берегу находится небольшая деревня и маленькая бухта в виде половины луны, где обычно останавливался корейский посол. Для этого и сейчас сохраняется дом. Эта нация со времени смерти императора Таико (который царствовал 160 лет назад) должна в определенное время отправлять послов с подарками к императору. Они приезжают с севера через Исумо, или Фоки (под названием последней области корейцы называли всю Японию), до острова Соуа. Оттуда они продолжают тот путь, которым ездили ко двору и голландцы». Здесь кончается сообщение про Соуа, присланное мне из Индии.

Как корейские послы прежде бывали приняты в японском главном городе Йедо, видно из следующего сообщения, взятого из дневника голландцев, составленного в Японии.

«5 февраля 1637 г. мы узнали, что 4 января корейские послы — двое знатных господ со свитой — прибыли в город Йедо в сопровождении нескольких знатных японских дворян. Их доставили к месту назначения в следующем порядке: впереди шли музыканты с барабанами, гаммами и трубами. Затем шли несколько человек по обеим сторонам улицы с большими палками вроде пестов для толчения риса. За ними ехал юноша верхом, с красным знаменем, которое поддерживали с двух сторон по три человека, и каждый из них держал шнур, сплетенный из золота и шелка. За ними — 30 верховых юношей; каждый из них тоже держал в руке красное знамя поменьше. Они были одеты по-сински: в черных шляпах с широкими полями, а на шляпе — конские волосы.

После них следовал покрытый внутри красным бархатом паланкин, который несли 50-60 человек. В нем стоял стол, а на нем лакированная закрытая коробочка с письмами Его Императорскому Величеству, написанными корейскими буквами. Когда все это проследовало, появился другой оркестр, за ним — юноша верхом, держа в руке синее знамя, сопровождаемый опять 30-ю юношами, каждый с синим знаменем в руке. За ними опять паланкин, в котором несли второго по значению посла, в тяжелом атласном кафтане. На некотором расстоянии шло около 400 всадников, и каждый из /W 49/ них держал перед собою острый молоток (наподобие суратских молотков). Это была стража самого знатного посла. Его несли в центре свиты, в паланкине, покрытом черным лаком. За ним двигался еще такой паланкин. После того как свита двигалась уже четверть часа, подошла стража Его Японского Величества, примерно 200 человек: мушкетеры, одетые в красное сукно, и пикинеры. Пики были покрыты красным лаком, а сверху украшены белыми перьями. За ними несли 8 или 10 носилок с японскими господами, уполномоченными, по приказу Его Величества, сопровождать корейцев. Затем — большая свита японского дворянства верхом на походных лошадях. В конце шли около 1 000 вьючных лошадей, которые несли необходимые вещи и подарки корейцев. Все это продолжалось пять часов, пока вся свита не прошла; и никому из наблюдающих не разрешали высовывать голову из окна и выпускать табачный дым, и все дороги были вычищены и посыпаны чистым песком.

24 марта мы узнали, что корейские послы 17-го числа того же месяца отправились с острова Ишио в Корею. Говорят, якобы они просили Его Величество, что если бы он изволил оказать им помощь [в борьбе] с тартарами, то сделал бы это через господина Финго. У них были следующие подарки: большой золотой сосуд, наполненный ценными корнями ниси; три красивых лошади; 40 белых соколов; четыре тигровых шкуры с шерстью длиной в палец, золотой шкафчик, подобно таким, как у католических священников; сибории, украшенные драгоценными жемчугами и камнями. В ящике было передано письмо Его Величеству и т. д.

Согласно ежегодным письмам иезуитов из Японии, написанным в 1592 г., Корея в длину составляет примерно 100, а в ширину 60 миль[73], и, хотя жители Кореи по языку и сложению отличны от синцев, в одежде они им подражают. Они торгуют с ними и подражают их нравам и законам. Они граничат с одной стороны с Тартарией и другими народами, с которыми они живут то в мире, то в войне. Но с синцами они почти всегда живут в мире. Они хорошо стреляют из лука, но их нельзя сравнить с японцами по обращению с ружьем; последние имеют и ружья, и пики. Но японцы уступают корейцам в кораблестроении, так как корейские корабли прочнее и сделаны из дерева лучшего качества»[74]. Здесь кончаются выдержки из упомянутых писем.