Северная война

«Скорее всего, это речка Оккервиль! – по памяти предположил Егор. – Ладно, через эту водную преграду мы переберемся без всяких проблем. Но впереди-то у нас – Большая Охта – река достаточно серьезная, широкая и глубокая. Пересекать ее вплавь нельзя: намокнет оружие, патроны, гранаты… Надо будет поискать какую-нибудь надежную переправу. Да и обычная лодка сойдет».

Брод через Оккервиль нашелся почти сразу же: неожиданно в широкой прорехе облаков показался круглый желтый глаз луны, осветив широкий речной разлив, усеянный многочисленными крупными валунами, оставленными здесь Великим ледником – многие миллионы лет назад. Прыгая с камня на камень, все бойцы за пять—семь минут успешно перебрался на пологий северный берег.

– Туда! – скупо махнул Егор в сторону сферического холма, поросшего редким хвойным мелколесьем.

С холма открывался отменный вид: большинство шведских костров наблюдалось севернее Охты, образовав неправильную полуокружность, прижимающую Ниеншанц к Неве. Но одинокий костер виднелся и на востоке, на берегу крутой излучины Большой Охты, в двух верстах от приметного холма.

– Там что-то есть! – уверенно высказался Василий Волков, проследив за взглядом Егора. – Может быть, мост, а может, какие-то важные склады. Хотя какой смысл устраивать склады в этих гадких болотах?

– За мной! – скомандовал Егор и торопливо зашагал на восток.

«До зари остается всего-то часа два с половиной! – напомнил осторожный и раздумчивый внутренний голос. – Надо бы, братец мой, поторопиться…»

Когда они вышли к самому краю молодой осиновой рощи, под правой ногой что-то громко и смачно хрустнуло, Егор торопливо нагнулся и подобрал с земли крепкую грибную шляпку.

– Осиновик, наверное, – шепотом предположил Ухов. – Июль выдался очень теплым и влажным, вот колосовики и поперли…

До яркого прибрежного костра, мерцавшего впереди загадочным светлячком, оставалось метров восемьдесят—девяносто.

– Дожидайтесь меня здесь и не шуметь! – строго велел Егор и по-пластунски осторожно пополз на светло-оранжевый огонек пламени.

Через пять-шесть минут все стало окончательно ясно: это был ночной лагерь шведских артиллеристов, сплавляющих по Большой Охте крепкие плоты с закрепленными на них полевыми мортирами и деревянными ящиками, в которых, очевидно, находились картечные и зажигательные гранаты.

«Смотри-ка ты, вам опять везет! – искренне обрадовался внутренний голос. – Весенние воды Большой Охты подмыли корни у нескольких старых деревьев, те и упали в реку, надежно перегородив ее русло. Наверно, артиллеристы доплыли до этого затора уже под вечер и решили, что в темноте не стоит заниматься расчисткой русла, отложив эти непростые работы до утра… Да, семь мортир, это не шутки! Молодцы все же шведы, здорово придумали с плотами. Чем мучиться, перетаскивая это железо по топким болотам, строя надежные и крепкие гати, куда как проще – спустить орудия по спокойному и неторопливому течению реки. Только вот что же охрана такая несерьезная? Скорее всего, они просто были уверены, что к ночи обязательно доберутся до основного лагеря…»

Плоты с мортирами и громоздкими ящиками дружно – один за другим – выстроились вдоль речного берега, напротив центрального плота горел высокий костер, вокруг которого сидели три явно подвыпивших шведа, ведущих между собой степенную беседу, поминая через каждое пятое слово своего молодого и храброго короля «Карлоса». По сторонам от костра были разбиты три большие парусиновые палатки, из которых доносился громкий и раскатистый храп.

Вернувшись к своим подчиненным, Егор кратко и доходчиво обрисовал диспозицию предстоящего боя:

– Времени у нас мало, уже скоро рассвет. Поэтому действуем быстро и слаженно: подползли, умертвили всех ворогов, пушки и боеприпасы утопили в реке… Семь плотов, на каждом из которых, я думаю, было по два человека, которые орудовали шестами да веслами. Для большего количества людей там уже тесновато. Три пьяненьких солдата сидят у костра, следовательно, в каждой из палаток спят по три-четыре человека. Если прозвучат несколько выстрелов, то и ничего страшного: сегодня весь шведский лагерь практикует ночную праздничную пальбу. А вот гранат взрывать не будем, нечего раньше времени пугать противника… Сегодня, господа, все складывается в нашу пользу: ведь и шведские моряки сейчас наверняка на своих фрегатах расслабляются горячительным, глядишь и не заметят, как брандер приблизится к ним в темноте… Так, сейчас разбиваемся на четыре боевые группы: я и полковник Волков берем на себя троицу у костра, все остальные четко делят между собой палатки. Шеи сворачивать на стороны, умело и дельно работать ножами! Пистолеты разрешаю только на крайний случай… Раз взрывы полностью исключаются, то приказываю все гранаты оставить здесь. Сложите вон под тем кустиком орешника. Ухов, слушай сюда! Ты у нас парнишка смелый, бесстрашный и все такое, но, не обижайся, полностью не подготовленный к ночным рукопашным схваткам. Поэтому строго приказываю: вперед всех не лезть, сторожиться, подстраховывать товарищей! Ну, готовы? Все – с Богом…