Северные гости Льва Толстого: встречи в жизни и творчестве

Когда же Софья Андреевна, чтобы обуздать Бунде, вознамерилась обратиться в полицию, другие члены семьи решили отправить непокорного шведа в Овсянниково, имение Татьяны, в шести-семи километрах от Ясной Поляны. Там он поселился в отдельном домике, где единственной мебелью стала его каменная бутыль. Бóльшую часть времени он проводил, сидя на полу и делая записи в блокноте. Поскольку он использовал собственную орфографию, другие плохо понимали его письменный английский. Иногда к нему приходил Толстой и другие посетители, чтобы с интересом послушать, как он, рьяно жестикулируя, «горячо, искренне и убедительно» рассуждает о преимуществах жизни в единении с природой226. Идеалом было здоровье – health, все должно происходить во имя его. Толстому казалось, что в таком вдохновенном настроении Бунде похож на пророка Иеремию с фрески Микеланджело в Сикстинской капелле227. Однако со стороны обитателей деревни на подобную благосклонность Бунде рассчитывать не мог. Узнав, что он читает лекции по-английски любопытным детям, крестьяне были готовы задать этому «антихристу» нешуточную трепку228.

В конце июня Бунде покинул семейство Толстых, имея в кармане двести рублей, которые Толстой отказался принять как помощь голодающим229. Свои диковинные часы он забыл, и, поскольку оставленный им адрес в Швеции оказался неверным, часы вернулись назад через неделю. Толстой снабдил Бунде рекомендательным письмом от 28 июня 1892 года к Владимиру Стасову, критику и библиотекарю Публичной библиотеки в Санкт-Петербурге: «Податель сего замечательный человек. Если ему будет в чем нужда, помогите ему и на меня не сердитесь»230. Поскольку письмо хранится в архиве Стасова, можно сделать вывод, что в своих странствиях Бунде дошел до Петербурга. Но что случилось потом? Об этом задумывалась в своих мемуарах Татьяна Львовна, а также шведские критики Э. Веер и Фредрик Бëк, прочитавшие главу ее воспоминаний, где рассказывалось об их странном соотечественнике231.

Два пропущенных письма от Бунде на его реформированном английском из собрания рукописей музея Толстого позволяют нам немного последить за его странствиями. Первое датировано 30 июня 1892 года и отправлено из Бобруйска, где Бунде несколько недель прожил у своего друга Израиля Канторовича. Дело касалось книг Толстого. Из Ясной Поляны Бунде увез толстовскую «Азбуку», которую сейчас передал в хорошие руки: «a skolgirl by the name Fany was very glad when I gav your Аз-bok to her»232. А теперь товарищ («komrad») Бунде Канторович просит Толстого прислать ему подходящую литературу, потому что многие его друзья разделяют идеи Толстого.

Второе письмо от 2 августа 1892 года пришло из Стокгольма, Остра Лонггатан, 47. Для того, чтобы добраться туда из Ясной Поляны, Бунде понадобилось около трех недель. Пребывание в Петербурге обернулось кошмаром: «Dear Comrad Tolstoy! The overruling providence did not alow our frends in Pitersburg to resiv me or to show me a hotel: but I was left in the street in the night I was taken by the polïs to a prison where my mony was taken away from me»233. Слабый и одинокий, он просидел там четыре дня. В Стокгольме все тоже складывалось не лучше. Его возможные аристократические родственники, видимо, не захотели иметь с ним никаких дел, холодный прием ждал его и в Женском обществе трезвости, где председатель Христианского союза молодых женщин Натали Андерсон-Мейерхельм потребовала предъявить рекомендательное письмо Толстого, после чего бродяге смогут оказать помощь. «Herefore plïs write a leter to her and adres it my hose. As your name and filosofi ar known and cherfully accepted here, it woud help me in my labor if I had a leter of sanction of it from you»234. Далее, позабыв о своих аскетичных идеалах, Бунде добавляет: «I could use some money for my comfort, but if I ‘need’ any I let providens in you judge»235. В то время он жил у офицера Армии спасения по фамилии Берглëв, который искренне желал, чтобы Толстой прислал ему некоторые из своих трудов в переводе на шведский. Письмо Бунде заканчивалось неожиданной просьбой. В The Daily Union Signal (орган американского Христианского женского общества трезвости) Бунде увидел рекламу Boston Drug, «антидота против тяги к алкоголю». «Plïs get that for me» («Пожалуйста, пришлите его мне»), – с нахальным оптимизмом просил Бунде Толстого и заканчивал письмо приветами: «My welwish to all, Bonde Abraham» («Добрые пожелания всем от меня, Бунде Абрагам»). На конверте он написал: «Rysland. Tula. Leo Tolstoy»236.

Письмо из Стокгольма убило симпатию к Абрагаму Бунде насмерть, конверт Толстой пометил «б. о.» (без ответа).

Альфред Йенсен – 1892