Северные рассказы

Вышедший из яранги человек был Коой. Сощурив свои черные глаза на восточную часть неба, он некоторое время внимательно смотрел, как в молочной дали, чуть окрашенной нежным теплым светом, клубились испарения над открытым морем. Там была кромка льда, и к. ней-то собирался Коой для охоты за нерпой. Он был уже почти взрослый человек и самостоятельный охотник. С того дня, когда яранга услышала его первые беспомощные крики, прошло много зим. Уже четырнадцать раз с тех пор бухта замерзала в причудливых нагромождениях торосов и длинными ночами освещалась мертвенным светом луны.

Коою четырнадцать лет, он пионер и учится в школе. Кроме того, он самый старший сын Пенкока и его помощник в охоте и промысле, Вот вчера Коой обежал более двух десятков песцовых капканов, расставленный а тундре, а сегодня должен убить нерпу и притащить ей по снегу домой.

Коой убьет мемель![5] Он охотник, и глаз его верен? Рука твердо сжимает привычный перехват приклада. От этих мыслей Коой даже топнул обутой в плекеты ногой и гордо закинул голову в пушистом малахае.

Даже умки[6] он не побоится, если встретит сегодня на кромке. Вот ребята завидовать будут! И только что бывшее мужественно суровым лицо Кооя озаряется белизной зубов совсем детской улыбки…

Пора идти. Коой поправляет узкий ремешок, подпоясывающий короткую кухлянку. Пробует в ножнах нож — хорошо ли вынимается. Подвешивает к поясу моток тонкого ремня закидушки и, встряхнув плечами, удобнее укладывает за спиной верный карабин.

Звонкий возглас «Тагам!»[7], и вот он уже как шарив скатился по извилистой тропинке, и силуэт его Пропадает среди торосов.

В поселке снова тишина. Только где-то звонко раздается в морозном воздухе потрескивание льда и свежая стежка следов на льду пятнами голубит снег.

До кромки было километров пять. Это расстояние Коой пробежал быстро и легко. Плекеты звонко поскрипывали по хрустящему твердому насту. Правда, приходилось выбирать путь между грядами торосов и иногда карабкаться на них, но это было даже некоторым развлечением, разнообразившим дорогу.

Лед был пустынен, только однажды над Кооем неслышно пролетела белая сова да невдалеке метнулась в сторону стройная фигурка песца. Коой погрозил сове рукой и резко крикнул. Птица перебойно махнула крыльями и снова полетела спокойными махами.

Но вот уже хорошо видна чистая от льда поверхность моря, чуть задернутая сероватой пеленой испарений. Ухо улавливает плеск прибоя и шорох отдельных льдин, трущихся о кромку припая.

Между тем настал день. Оранжевый шар солнца вышел из-за моря, поднялся невысоко и поплыл над горизонтом. Его мягкие косые лучи разбросали по снегу длинные, слегка фиолетовые тени льдин и ропаков. Четко стали выделяться на льду снежные заструги. В воздухе заискрились бесчисленные кристаллы ледяных игл, и от этого казалось, что весь воздух пронизан солнечными лучами. Коой остановился, чтобы немного отдышаться, и невольно притих, залюбовавшись этой картиной восхода солнца. До его слуха донеслись звуки далекого поселка. Вот порыв ветра донес лай собак и чей-то гортанный окрик. Это, наверное, приехали нарты с кинопередвижкой. Ведь сегодня воскресенье. Вот где-то очень далеко несколько раз высоко тявкнул песец, а вот с моря послышался всплеск — это ударила задними ластами нерпа. Плеск как бы разбудил Кооя, и он бегом бросился к кромке.

Море слабо вздыхало и плескалось о лед, покрывая его край матовой коркой. Временами подкатывалась волна далекой океанской зыби, и тогда казалось, что весь лед приподнимается и покачивается как на качелях. На льду, там и здесь, ниточками выделялись извилистые трещинки, и Коой, идя вдоль края, внимательно их оглядывал, боясь оказаться оторванным и унесенным на льдине в море. Одновременно с этим он зорко посматривал и на море: не появится ли круглая головка нерпы. Карабин снят со спины и вынут из чехла, курок взведен. Вдруг на порядочном расстоянии появилась нерпа. Коой вскинул карабин, прицелился, но стрелять не стал. Слишком далеко! Попасть-то он, конечно, попадет, но на таком расстоянии все равно не достать ее закидушкой. Ясно видны большие и выразительные глаза, неподвижно смотрящие на человека. Коой начал издавать гортанные звуки, приманивая нерпу: кх… кх… кх… Нерпа вытянула Голову и высунула туловище из воды почти до самых передних ластов. Пробыв в этом положении несколько мгновений, взметнула ластами и ушла на глубину.

Коой опустил карабин. Он знал, что, когда нерпа ныряет с шумом, она глубоко уходит под воду и вынырнет нескоро и далеко от этого места.

Мальчик сел на ледяной ропак и задумался…

В начале зимы, когда бухта только что сковывалась первым льдом, он подал заявление в промысловую артель о приеме его в члены.

Коой хотел быть совсем равноправным охотником В заявлении он перечислял, сколько им убито нерп за летний сезон охоты на морского зверя, сколько сдано в кооператив уток во время осеннего их перелета В конце писал: «…Отец уже стар, я должен помогать семье, прошу принять меня в члены артели».

Но председатель Этуги коротко сказал: