Северные рассказы

Поскрипывают по снегу лыжи. Ремень винтовки привычной тяжестью оттягивает плечо. Впереди, в чуть белеющем сумраке ночи временами виднеется — силуэт Бишки. Он то исчезает в темноте, забегая далеко вперед, то, появившись как из-под земли у самых концов лыж и призывно гавкнув, снова исчезает.

Нам кажется, что наш проводник нарочно отстал от собак, чтобы разбудить нас и довести по следу к медведю. В этот раз мы не обратили особого внимания на поведение Бишки, но дальнейшая жизнь и многочисленные охоты заставили нас сделать вывод о го исключительной преданности и отваге.

Все громче раздается в тишине ночи нестройный хор собачьих голосов.

Хорошо и чуть-чуть жутко идти ночью в полной темноте к медведю. Самая обстановка располагает к настороженности, а мысли невольно обращаются к давно и хорошо известной винтовке. Невольно забывается, что ночью, в темноте, не все зависит от качества оружия — нужны опыт, самообладание и решительность. Но кажется, что если в твоих руках привычный перехват приклада, — все будет хорошо и успех обеспечен.

Вот впереди серым видением встает громада скалы. Бишка исчез, и мы несколько раз слышим октаву его баса среди ансамбля собачьих голосов.

Несколько свистящих По снегу лыжных бросков, и снова впереди мелькнул знакомый силуэт. Исчез… и опять в собачьи голоса вплетался густой колокол бишкиного лая.

Подходим вплотную к почти отвесной базальтовой скале, у подножия которой в непрерывном движении сплетается клубок и в самом его центре Бишка.

Медведь теперь забыл о своем величавом спокойствии. Он защищается, отбиваясь от нападающих собак. Зверь, прижав уши и весь подобравшись, отстаивает свою вековую власть над полярной пустыней.

Подходим ближе. Стрелять можно только наверняка, иначе под пулю может попасть один из наших четвероногих друзей.

Бишки не видно. Только его голос дает знать, что он не отстает от остальных собак.

Сбрасываем уже не нужные лыжи и, взяв наизготовку винтовки, подходим еще ближе, внимательно вглядываясь в пляшущие силуэты.

До медведя 15–20 метров; вся сцена почти отчетливо видна в обманчивом сумраке ночи. Можно различить всех собак. И совершенно невольно наши взгляды устремляются на светлую фигуру около медведя.

Плотно прижав к затылку уши, ловко владея своим молодым, подвижным телом, Бишка нападал на могучего зверя. Крошка по сравнении с колоссальной фигурой медведя, он мужественно бросался к зверю, отскакивая в сторону, увертываясь от его страшных передних лап, стараясь схватить толстую, неподатливую шкуру. Несмотря на свою неопытность, он, казалось, руководил всей стаей.

Невольно забыв об опасности, которой подвергался наш четвероногий друг, мы залюбовались этой живописной сценой. Но вот лапа медведя задела бок Бишки.

Весь скорчившись от боли, он, не издав ни звука, с еще большим азартом пошел в атаку, но, потеряв от обиды инстинкт самосохранения, пес бросился на грудь зверю, стараясь схватить его за горло.

Молниеносный взмах лап, — и Бишка, подброшенный сильным ударом, описав в воздухе дугу, покатился по заснеженному льду.

Это было последнее движение медведя. Залп из трех винтовок положил конец охоте. Звонкоголосое эхо, многократно повторив его, терялось своими отголосками в тишине наступающего весеннего полярного утра.

Мы нашли Бишку под ропаком. Белая пушистая шерсть была окровавлена. На боку зияла глубокая рана. Он нашел силы слабо вильнуть хвостом на наше приветствие и, устало откинув голову, замер в ожидании человеческой помощи.

Домой мы донесли Бишку на импровизированных носилках из двух винтовок и ватной куртки. Переход он перенес терпеливо и молча.

Через две недели Бишка, шатаясь, появился среди собак.

Еще через несколько дней первая жестокая схватка известила нас, что пес совершенно здоров. Внимательный уход и крепкий организм сделали свое дело.

Но поведение Бцшки изменилось. Много было за эту весну охот на медведей. Много раз тишина снежных просторов оглашалась лаем. И ни разу среди этих голосов мы не слышали густого баса нашего любимца.

Бишка участвовал в охотах, он чуял зверя всегда первый, водил нас по следу к блокированному собаками медведю, указывая дорогу среди торосов бухты, но близко к зверю не подходил, всегда находясь от него в приличном отдалении. Мы решили, что карьера Бишки как охотника погибла безвозвратно. Подросли другие псы, которые блестяще держали медведя. Бишка на время был забыт.

Прошла весна. Короткое полярное лето отшумело ледниковыми бурными ручьями. Стал замолкать птичий базар на скале Рубини-Рок, гаги появились в разводьях льда со своими семействами. Наступала короткая полярная осень. На зимовке ждали парохода с Большой Земли.

Однажды утром нас разбудил рев и шум под самыми окнами жилого дома. Здесь происходила страшная по своей жестокости сцена.

Матерая медведица в грязной осенней шкуре и два годовалых пестуна терзали Бишку. Он был совершенно один. Видимо, остальные собаки убежали куда-нибудь в глубь острова.

Медведица, прижав Бишку лапой к земле, судорожно щелкая клыками, старалась перекусить ему затылок.