Северный дракон

Кивнув, Леха поднялся и, вздохнув, отправился к себе. Готовиться к очередному выходу. Собрать вещмешок было делом одного часа. Не торопясь, с передышками и обдумыванием, что еще брать. Убедившись, что ничего не забыл, парень сунул мешок под лежанку и отправился во двор. Дрова пилить. Помня, что впереди зима, Леха по привычке занялся подготовкой к холодам. Дров на зиму требовалось много, но летом он только распиливал бревна на чурбаки.

Колоть их было принято по морозу. Мерзлые поленья раскалывались с одного удара и горели жарко, с треском. Вот и теперь, высвистав соседского парнишку, он закинул бревно на козлы, и ребята, поплевав на ладони, взялись за ручки пилы. Уговор с пареньком был простой. Распиливают бревна на одном дворе, потом переходя на другой. Работать в паре у них получалось ловко. Распустив на чурбаки три бревна, ребята присели передохнуть, когда во двор ввалился комиссар и, жестом подозвав к себе Леху, тихо сообщил:

– Люди готовы. Завтра в казарме заберешь. Но имей в виду, что место у них должно быть такое, чтобы ни одна сволочь их не заметила. Понял?

– А вот это ты им самим скажи, – фыркнул Леха. – Я тропу покажу и развилку. А уж где засесть и как себя вести, я никого учить не собираюсь. Мужики все мне в отцы годятся. Сами управятся. Сразу видать, по жизни ученые.

Сообразив, что его снова обошли, Васильев мрачно скривился и, глядя на парня, прошипел:

– Эх, будь мы сейчас в Петрограде, ты б уже в камере чирикал, а не тут права качал.

– Да я могу вообще уйти. Сел в приграничье много, – пожал Леха плечами. – Это вам моя помощь нужна. А не мне ваша.

– Наглый ты, – буркнул комиссар, понимая, что парень прав.

– Я себе цену знаю, – не остался Леха в долгу. – А вот вы, похоже, привыкли людей только по бумажкам судить. У кого бумага грознее, тот и сильнее. А мне на бумаги ваши чихать с высокой колокольни.

От такого ответа комиссар поперхнулся и, не найдя, что ответить, широким шагом вышел со двора.

* * *

Стрельба за речкой с каждым днем усиливалась. Леха то и дело выходил с биноклем на берег, высматривая хоть что-то, что могло бы как-то прояснить ситуацию. Но единственное, что ему удалось рассмотреть, это бегство китайских крестьян в сторону монгольской границы. Уходили они так, словно собирались покинуть родные места навечно. С детьми, скарбом и всей домашней живностью. Товарищ Сергей, застав его в очередной раз на берегу, встал рядом и, закурив, тихо спросил:

– Как думаешь, они совсем уходят или просто на время скрыться пытаются?

– Самому бы знать, – задумчиво протянул парень, опуская бинокль. – Раньше такого никогда не было. Было, что семьи переселялись, но чтоб так… – Леха растерянно покрутил головой.

– Странно все это, – угрюмо вздохнул че-кист.

– Странно, – задумчиво кивнул Леха. – Может, мне на ту сторону сбегать?

– Зачем? К чему ненужный риск. Сам же слышишь, как там стреляют, – напомнил чекист.

– Ну, стрельбой меня не напугаешь. А вот с чего ханьцы с места снялись, знать бы не помешало. А то рванут с перепугу на нашу сторону, и что тогда делать станем? – повернулся Леха к нему. – У бойцов какой приказ на такой случай?

– Не допустить прорыва границы, – помрачнев, тихо ответил товарищ Сергей.

– Это что же, по детям да бабам палить? – возмутился Леха. – А как же мировая революция? Или там не крестьяне с рабочими?

– Так это ж жители сопредельной территории, – буркнул чекист, заметно растерявшись.

– И что? От этого они перестали крестьянами быть? – не отступался Леха.

– А что казаки в таких случаях делали? – заинтересовался товарищ Сергей.

– Ну, при мне такого исхода никогда не было. Но когда семьей бежали, то всегда живьем брали и в отдельный барак селили, пока на той стороне все успокоится. А после обратно отправляли.

– И что, кормили просто так?

– А чего их кормить? Они и сами себя прокормят. Главное, чтобы дело какое было. А работать ханьцы умеют.

– Думаешь, есть смысл пускать их на нашу территорию? – перефразировал чекист свой вопрос.

– Эти приграничные, они завсегда у нас помощи искали, – спокойно кивнул парень, снова начиная рассматривать соседнюю территорию в прибор.

– Когда выходить собираешься? – помолчав, уточнил чекист.

– В ночь пойду, – подумав, ответил Леха. – Тогда утром уже далеко от границы буду.

Товарищ Сергей с интересом смотрел на стоящего рядом казачка, неожиданно для себя понимая, что этот странный парень совершенно не боится этого перехода. Стрельба на той стороне для него не более чем очередное приключение. А ведь он отлично понимал, чем это может для него закончиться. В очередной раз удивившись выучке парня, чекист только головой покачал.

Убрав бинокль в котомку, Леха развернулся и широким шагом направился к дому. Собраться для перехода на ту сторону было делом недолгим. Надев ставшую уже привычной одежду китайского крестьянина, Леха сунул за голенища сапог два ножа, ссыпал в потайной карман патроны к револьверу, а сам наган убрал за широкий пояс, за спину. В котомку он уложил краюху хлеба и кожаную флягу с водой. Ничего больше он брать не собирался.