Северный путеводитель для новых русских иноков

– Я потом тебе объясню, – шикнул на него старший, – С цифрами на руках. Сейчас же постарайся просто – уловить самую суть. Которая есть…

– Ага, – поддержал беседу Ибрагим Коровин, – Я вот помню на Острове тогда, в крайний туда рейд…

– Прохор! – подали реплику с места, – А поехали на Остров! Сколько сезонов-то не были уже – почитай два или три! Там, небось, и попрохладнее сейчас… а то сваримся тут заживо!

– Можно я дорасскажу?! – возвысил голос Коровин, – А там уже решим…

– Вестимо, – кивнул головою Прохор.

– Там, значит, у кормила и руля встал как раз отец Зосима, – продолжил Ибрагим К., – Колоритный такой был деятель клерикальных наук. Я, главное, все смотрел на него и никак понять не мог, кого же он мне напоминает… Такие еще, автоусы при нем были характерные, даже невзирая на бороду…

– Что такое «автоусы»? – спросил Мефодий Галлахер с самым серьезным выражением на лице.

– Ну как бы тебе объяснить… ну вот вообрази себе…

– У меня нет воображения, – горестно напомнил Мефодий.

– Ну я не знаю! Автоусы это… это автоусы!!!

– Коровин, вот что мне нравится в тебе как в рассказчике, – сказал Прохор, – Всегда ты умеешь отыскать те единственно нужные, верные слова! Ладно, поясняю. Представь себе водилу разъездной сельской автолавки… ну, такого, со всеми характерными прихватами… Так вот у него непременно – автоусы!!!

– Спасибо, Прохор, – ответил Коровин, – И знаешь… мне в тебе, что удивительно – нравится то же самое!!!

– Водилы – народ такой… специфический, – подтвердил Ибрагим Галлахер, – Даже не знаю, откуда это тянется. Я когда на обойном складе грузчиком работал – окончательно пришел к такому выводу. Вот нормального человека спросишь о профессиональном жизненном пути – и он тебе спокойно ответит: «Я – токарь». Ну или там – слесарь. Тот же грузчик, опять же… А эти – вот прям на каком-то надрыве! Попросишь помочь – «Я водитель, а не грузчик!!!» Попросишь съездить – «Я тебе обратно порожняком, что ль, гнать должен?» И так далее. Главное, сидеть в кабине будет, пока не сопреет на солнце, в домино рубиться – до перелома кистей рук, но с места не сдвинется!

– Во-от! – подтвердил Коровин, – И у отца Зосимы – ровно та же самая риторика всегда сквозила! Прям как выступит иной раз – аж вздрогнешь от справедливости его слов! Подойдут к нему просители с каким-нибудь насущным, смысловым вопросом – а он в ответ: «Вас, грешников, много – а я один!» Да, и как Ибрагимушка заметил – «Я служитель культа, а не грузчик!» Или вот станут умолять его нижайше о чем-нибудь – а он всенепременно в решительный отказ: «Нет, не поеду. Не поеду, и даже не проси! У меня и так сегодня – венчание, двое крестин и отпевание еще…»

– И не говори! – поддержал младший Галлахер, – Прям как будто за день вся жизнь перед глазами пронеслась, куда уж там…

– Поп спит – зарплата идет! – неожиданно выкрикнул Мефодий.

– Ну и как венец творения и заключительная ступень эволюции, – подытожил Коровин, – «В рай – два счетчика! Где я там тебе обратных пассажиров найду?!»

– Ну-у, – протянул Последний басист, – Просветление да, согласен… дело такое. Иной раз как в присказке народной – коготок увяз, так и птичке всей пропасть. Чувствуешь – и не сообразишь сразу: то ли протянута тебе путеводная нить Ариадны, то ли это петля уже на шее затягивается…

– Во дает!.. – восхищенно заметил Ибрагим Галлахер, – Сразу видно – творческая интеллигенция выступает! Какая мощь художественного мышления… Напомни, пожалуйста – ты сколько там альбомов гениальных записал?

– Пять… – кокетливо опуская очи долу, сказал Басист.

– А я думал – восемь, – тщетно пытаясь не сорваться в хохот, резюмировал младший, – Имей в виду, что с таким потенциалом ты по меньшей мере три еще задолжал Человечеству!!!

– Я учту это, брат… Непременно!

– Так мы едем или нет?!

А я спросил:

– Прохор, да что за Остров такой?

Прохор внимательно поглядел на меня, чуть даже наклонив голову вбок, но не ответил.

– Понял, понял! – крикнул я, – Все увижу сам!

– Да там чего так смотреть-то, – притворно зевнув, сказал Ибрагим Галлахер, – На бумажку пятисотрублевую полюбуйся – считай, и увидел…

– Ты не скажи, брат, – вступил Мефодий, – Бумажка-то в оборот поступила аккурат в тот сезон, когда нас впервые туда забросило… Присмотрись: там Собор без крестов на куполах, одни коробки какие-то сверху… а кресты в тот год – были уже… Так что – уже неправда твоя!

– Да я так на самом деле, – смиренно согласился Ибрагим, – Я и сам знаю. Я ведь такой, склонный к сомнениям… и критическому восприятию реальности, ты знаешь…

– И это как минимум мягко говоря! – подтвердил Мефодий.