— Ты чего весь такой пришибленный? — хмыкнул Алексей. — Крыс, что ли, никогда не видел? Так и быть, ешь, разрешаю по старой дружбе.
Призрачный спутник традиционно проигнорировал предложение.
— Знаешь, — проникновенно продолжил Алексей, — ты не подумай, плохого не посоветую, чистый белок, — глянул вниз и осёкся. — Чёрт, это что за…
— Тише! — у печки проявилась Гертруда. — Вы же его пугаете!
Сердито засопев, существо подняло измусоленную в молоке мордашку и обернулось на звук, сверкнув неестественно здоровенными глазищами.
Гертруда юркнула за печь и прошептала:
— Скорее прячьтесь!
Алексей послушно вжался в шкуру.
Побуравив взглядом ещё несколько секунд, существо успокоилось и повернулось к миске. Удовлетворённо вздохнув, принялось лакать молоко.
Сгорая от любопытства, Алексей тихонько переполз на край и шепнул Гертруде:
— Скажите, а что это?
— Скорее кто, — усмехнулась Гертруда. — Ужель не узнали? Хозяин дома это. Проще говоря, домовой.
— Домовой?
— Да, боже мой, только умоляю, тише!
— Пардон…
Алексей растерянно потёр лоб.
Подумать только, настоящий домовой. Конечно, последнее время чего только ни насмотрелся, но такое… Прямо ночной лемур какой-то со скорбными глазищами.
Чеширский всё так же посматривал вниз и, судя по созерцательному умиротворённому виду, вовсе не собирался нападать, очевидно, чувствуя собрата по духу.
Вылакав до дна, домовой облизнулся и тщательно оглядел тарелку. Видимо, не вполне доверяя собственным глазам, приподнял поближе к свету. Маленькие розовые, удивительно похожие на человеческие ладошки резко контрастировали с волосатым тельцем. Убедившись, что не осталось и капли, тяжело вздохнул. Аккуратно поставил тарелку и, сутулясь, побрёл к столу. Ловко запрыгнул на лавку, перескочил на стол и уселся у свечки, задумчиво глядя на крошечный огонёк.
Чеширский скользнул вниз и бесшумно спрыгнул на пол.
— Ты куда? — запоздало шикнул вслед Алексей. — Ой, ё! — схватился за голову. — Что будет…
Ну всё, труба. Сожрёт зверушку, как есть сожрёт.
Застать врасплох хозяина дома не удалось. Сверкнув глазищами, домовой вскочил и вздыбил шерсть, став больше едва ли не раза в два.
Чеширский медленно пошёл вокруг стола, задумчиво поглядывая наверх.
Домовой синхронно закружился следом, ни на секунду не отпуская взгляд.
Грозно расправив крылья, перед рысью выросла чёрная ворона.
— Ты чего это опять замыслил, негодник? — плавно трансформировалась в Гертруду. — А ну, брысь! Или веником тебя стегануть?
Чеширский уселся, сконфуженно пригнув морду. Дескать, не ругайся, сам не знаю, чего это на меня вдруг нашло. Бес попутал.
— Вот то-то. Ух, смотри, я тебе! — пригрозила узловатым пальцем Гертруда. — Ишь чего удумал, хозяина обижать!
Домовой успокоился и снова уселся, с интересом поглядывая на старушку.
— А ты не бойся, в обиду не дадим, — Гертруда медленно протянула руку к мохнатой голове. Мирно дремлющий Карлуша встрепенулся и как-то ревниво поглядел вниз.
Чуть вздрогнув от прикосновения, домовой сдулся и довольно заурчал, словно самый заправский кот.
— А мягонький какой весь, как игрушка, — Гертруда легонько взъерошила шерсть.
Домовой размяк и растянулся, блаженно прикрыв глаза.
Алексей облегчённо вздохнул. Похоже, намечающееся побоище потусторонних сущностей успешно исчерпано. Ещё неизвестно чего бы они натворили в пылу драки. Судя по боевому виду, хозяин просто так бы не сдался. Тем более на своей территории. Разнесли бы сгоряча весь дом, доказывай потом утром, что спал и ничего не видел и не слышал… Ладно, пора тоже пойти познакомиться.
Свесил ноги и осторожно слез на пол.
Домовой встрепенулся. Повернул голову, коротко фыркнул и угрожающе зашипел.
— Обождите, — повернулась Гертруда. — Так не подходите. Боится он вас.
Алексей замер.
— Почему?
— Кто знает, — Гертруда успокаивающе почесала мохнатое ухо. — Может, просто мужчин боится. Уж сколько лет почитай одни только женщины в доме и жили. Луша да бабка её. Остальную-то семью нурманы сгубили. Вот он за эти годы к одним женщинам и привык. Попробуйте зайти далеко с нави. Глядишь, и примет, как меня. Поймёт, что вы тоже не просто человек.
— Хорошо.
Крутанувшись пару раз, Алексей обогнул Чеширского и мягкой поступью подошёл к столу.
Заинтересованно наблюдая, домовой наклонил голову набок. Принюхался, тоненько смешно вздохнул и требовательно ткнулся головой в ладонь Гертруды. Дескать, что встала, чеши давай.
— Вот видите, — усмехнулась Гертруда. — Я всё-таки была права. Обычных людей он боится, видать, лиха натерпелся. А как понял, что вы близкий по духу, сразу осмелел. Давайте, возвращайтесь в человека.
Блаженно жмурясь, домовой и ухом не повёл на обратное превращение.
С облегчением пошевелив пальцами, Алексей осторожно уселся на скамейку. После когтей милое дело. Каждый раз кажется, будто вообще навсегда без рук остался. Словно парализован, ужас какой-то. Не зря есть выражение — как без рук. И как только Чеширский без них обходится?
Скромно помаргивая, призрачный спутник всё так же терпеливо сидел на месте преступления.
— Чего сидишь, гуляй иди, — махнул рукой Алексей. — Сирота казанская…