Северские земли (СИ)

- Вы, я надеюсь, к нам хотя бы на недельку? – вступил в разговор Семён Адашев. – Мы вас быстро не отпустим, имейте в виду! На охоту съездим, медведя на рожно[1] поднимем – есть тут у меня матёрый Потапыч, как раз для самых дорогих гостей берёг!

[1] Рожно – старое название рогатины: раздвоенного, либо просто длинного копья с перекладиной посередине, обычно упираемого в землю. Перекладина либо рогулька не позволяют медведю нанизаться на копьё и дотянуться до охотника лапой. Отсюда и поговорка «лезть на рожон» - самому нарываться на неприятности.

- Да куда там! – сокрушённо махнул руками князь. – Дня на два-три, не больше. Я ведь из Вильно сразу в Белёв поскакал – торопился всё приготовить к вашему приезду, и чтобы никаких дурных разговоров потом не велось бы. Там я через глашатаев повелел объявить волю Его Величества во всех городах и сёлах княжества. Буквально через пару дней по моему приказу литовские войска организованно покинули Белёв. В день их ухода я торжественно и прилюдно временно передал всю власть над княжеством воеводе Василию – «впредь до прибытия возлюбленного брата нашего Семёна и дражайшей сестры нашей Арины», как я сам во всеуслышание заявил.

Воеводе передал –потому что тиун белёвский пожелал служить мне, и уехал со мной. Клянусь, это единственное, что я вывез из вашего княжества! – со смехом закончил князь. – Вот, прошу любить и жаловать, сын боярский Антипа Оксаков! Семён с ним уже знаком.

Антипа поклонился.

О том, что уйти с князем тиуну пришлось из-за того, что в Белёве его бы удавили на главной площади на следующее же утро под восторженные крики собравшихся – князь благоразумно промолчал. Никто и никогда не грабил белёвцев так нагло и беззастенчиво, как это делал недавний студент, пользуясь вооружённой поддержкой литовской дружины. Зато внутренний мир медвежьего чучела стал гораздо богаче, наполнившись уже до колен

- Не могу, правда, пообещать, что солдаты были столь же скромны, как я. Вы же знаете солдатню – они сопрут всё, что не приколочено, а что приколочено – оторвут и тоже сопрут. Меня, сами понимаете, в княжестве практически не было – я то подписи собирал, то в Вильно ездил… Не удивлюсь, если ваше княжество за эти четыре месяца неплохо разграбили – да и сейчас продолжают это делать. Сами понимаете, хозяина нет, а принцип «всё вокруг общинное, всё вокруг моё» не вчера придумали. Кстати, надеюсь, вы не меня не в обиде за привод литовских дружинников? Это было повеление моего Государя, коему я не мог противиться.

- В обиде! – улыбнулся Семён, и хлопнул свояка по плечу. – В обиде, что уезжаешь быстро. А сам что говорил? «Надо чаще встречаться…».

- Извини, Семён, тороплюсь. – не поддержал шутки Андрей. – Мы с Антипой сразу верхами к вам поскакали, радостную новость сообщить, что вас княжество ждёт. Пару дней побудем – потом налегке дружинников догонять поскачем. Не дело это, когда дружина без командира по чужим землям шарахается, ты, Семён, человек военный, сам это понимаешь. Да и вам я бы не советовал мешкать. Вещи можно и потом перевести, а княжество там брошенное, белёвцы там новых хозяев ждут, да и вам спокойнее будет, когда уже во владение княжеством вступите.

Князь опять улыбнулся:

- Сына-то хоть покажете?

- Да что мы здесь стоим?! – ахнула Арина. – Пошли же в дом скорее!

В доме князю вынесли полугодового Ждана, на которого все немедленно уставились. Младенец, знакомиться с дядей не желая, недовольно и басовито орал. Кормилице даже пришлось дать ему титьку, на которую тут же вылупился тиун-перебежчик. Там, конечно, было на что посмотреть, но тиун пялился столь откровенно, что кормилица залилась краской и глупо захихикала.

- Ну что… - резюмировал высокий гость. - Орёт знатно, добрый воин будет. А вот скажите мне, родичи, батюшка в церкви вашей здоров ли?

- Да здоров вроде. Поутру нонче на Ивана-горшечника за что-то орал так, что аж колокола гудели, - удивлённо ответил Семён. – А что?

- Духовную я хочу составить, – огорошил хозяев князь. – а вас с Ариной свидетелями взять. Мы, когда с Алиной завещание Гаврилы-князя обсуждали, посудили между собой, порядили, и тоже решили духовную составить. Сами понимаете – человек не просто смертен. Гораздо хуже, что он внезапно смертен! Вот, не дай бог, случись что с нами – кому что из нашего имущества отойдёт? Пересобачится вся родня, перегрызутся. Так зачем людей во искушение вводить? Мы сами все пропишем, как договорились с женой.

Трубецкой сделал паузу, оглядел собравшихся и вбил последний гвоздь:

- В общем, решили мы с Алиной вашему Ждану моё Трубчевское княжество отписать.

Глава 14. "Секс! Секс! Как это мило!"

Арина охнула и закрыла рот рукой:

- С ума сошли?