Северские земли (СИ)

В Козельске они остановились на постоялом дворе, причём оба недавних обитателя глухой деревеньки пришли в ужас от тамошних цен. Десять рублей из клада Кудеяра быстро перестали казаться надёжной финансовой подушкой на несколько лет вперёд.

И в тот же день Ждан свалился с горячкой. Ломало и корёжило его двое суток. Двое суток Лушка не отходила от постели, меняя примочки горячему, как печка, сыну и подавая воду. Двое суток Ждан метался в бреду, периодически звал то маму, то отца Алексия, то каких-то неведомых «санитаров». Бедная женщина все глаза выплакала – она вдруг отчётливо поняла, что ещё одной потери может и не пережить, а её силы и стойкость, всегда казавшиеся ей безмерными, на самом деле имеют предел.

На третий день температура спала и Ждан забылся глубоким крепким сном. А утром проснулся совершенно здоровым. Вот только с кровати долго не вставал – пялился в никуда, шевелил губами и зачем-то водил пальцем перед собой.

Потом встал с кровати, обнял Лушку – крепко, совсем как в детстве, и сказал:

- Мама, у меня Дар открылся.

- О, Господи! – только и смогла выдохнуть Лушка, и вдруг заплакала. Что в последнее время глаза у неё совсем на мокром месте стали.

Впрочем, причина плача выяснилась почти сразу:

- Недели Лексей не дожил! – провыла она, вытирая глаза платком. – А уж так мечтал, так мечтал увидеть. Бывало, сядем мы с ним вечером чай пить, ты уж спишь, набегавшись, а он не столько пьёт, сколько всё про твой Дар будущий талдычит. Свет в окошке ты ему был, упокой, Господь, его душу пресветлую!

И она размашисто перекрестилась.

- Ну перестань, мама! – попытался успокоить её Ждан. – Ну что ты плачешь? Он бы порадовался сейчас. Открылся же, всё хорошо. «Преображение» мой Дар называется. И еще… Он уникальный. Дед говорил – Даров такой силы на Руси почитай что и не было. Только у царей были, да и то больше по слухам. Ты только никому про это не говори, нельзя людям про это знать.

- Да Господь с тобой! – Лушка размашисто перекрестилась. – Что ж я, сыну своему враг? Я никому – ни словечка, ни полсловечка!

И тут же женское любопытство взяло верх, и она попросила:

- А что за Дар-то? Что делать позволяет? Давай, покажи, Глебка, пока нет никого.

- Ну, я пока не очень многое умею – смущённо пояснил сын. – Ветка только одна открыта, «Перекидывание», и заклинание всего одно, которое так же называется. Отойди на всякий случай в угол, а я прочесть попробую.

Лушка тут же забилась в угол, только глаза любопытно блестели ниже платка.

Ждан встал посредине комнаты, беззвучно пошевелил губами несколько секунд – и вдруг осел на пол безжизненной кучей тряпья. Тут же забился как будто в падучей, но лишь на секунду – руки и ноги не держали тело, как будто переломанные.

- Больно! – простонал подросток. И медленно встал на четвереньки, и только затем - на ноги.

- Господи Иисусе! – промычала Лушка.

Действительно – было чему ужаснуться. Больше всего Ждан напоминал Ричарда III в постановке любительской труппы интерната для инвалидов. Короткие кривые ноги образовывали знатную букву «Х», причём правая ещё и выгибалась в коленке назад, как у кузнечика. Руки, наоборот, были длинными, как у гамадрила и мало того, что свисали до колен – каждая, похоже, обзавелась дополнительным локтем. На загривке расположился огромный горб, а голова утонула в плечах, исключив даже намёк на шею.

- Страх Господен! – почти восхищённо протянула Лушка. – А ходить-то ты хоть можешь?

- Могу. – неуверенно ответил сын. – Только, похоже, медленно и печально.

И он, уморительно припадая на все конечности разом, заковылял к двери. Лушка не выдержала и прыснула.

- А обратно в свой прежний вид вернуться сможешь? – вдруг испугалась пришедшей в голову мысли она. – Или навсегда такой Страхолюдой останешься?

- Должен. – по-прежнему неуверенно ответил сын, опять рухнул на пол и застонал от боли. Не прошло и минуты, и Ждан вновь стоял посреди комнаты в прежнем обличье.

- И это всё? – на всякий случай поинтересовалась Лушка. – Других чудес нет?

- Всё! – мрачно подтвердил Ждан.

- Может, ты в страхолюдном виде что-нибудь особое делать можешь? Ну там – видеть, сколько денег у кого в кармане, или ещё что-нибудь в этом духе?

- Ничего! – всё так же мрачно отрезал сын. – Только болит всё, как будто меня полчаса палками били.

- Ну… - неуверенно протянула Лушка. – Всё равно очень хороший Дар. Полезный.

Ждан, который чуть не плакал от разочарования, ехидно поинтересовался:

- Чем же это он полезен?

- Ну… Можно, например, окуло церкви на паперти христарадничать. Такому хорошо подавать будут. Эк, - каждый скажет, - тебя жизнь поломала-то, болезного! Деньги лопатой грести будешь. Главное – чтобы другие нищие тебя не побили с зависти к доходам.

- Спасибо огромное! – разозлившийся Ждан шутейно поклонился в пояс матери. – Всю жизнь мечтал сделать карьеру побирушки.

- Пожалуйста! – не поддержав шутки, мать поклонилась в ответ. – Жизнь заставит – ещё не так раскорячишься. У нас, родной, знаешь ли, от тюрьмы да от сумы никто не зарекается.

- Ты серьёзно? – опешил Ждан.