Сезон

Мое внимание привлек пиджак, висевший на ручке открытой двери в комнату. Машинально ощупав внутренний карман, я вытянул оттуда тонкий кожаный бумажник и не глядя, сунул его за пазуху. Прихватив газеты и зажигалку с тумбочки у входа, я выскользнул из квартиры. Оказавшись за дверью, я поджег газету и бросил ее на пол. Пламя моментально охватило съежившиеся и почерневшие газетные листы, а едкий дым окутал лестничную площадку. Вторая газета была также подожжена и засунута под дверь квартиры. Я принялся колотить ногами и звонить в двери соседних квартир.

– Сейчас милицию вызову! – донесся из-за двери визгливый женский голос.

– Вызывай быстрее пожарных, пока дом не сгорел! – заорал я, – в сто пятой пьяное быдло пожар устроило!

Как по команде защелкали открываемые дверные замки, а я не дожидаясь появления недовольных соседей, поскакал вниз, перепрыгивая разом через несколько ступенек, и напевая себе под нос: «Гори гори ясно…».

Едва я отошел от подъезда, как в предутренней тишине послышались звуки сирены. Во двор въехали пожарная и милицейская машины. Понаблюдав некоторое время за суетой вокруг них, и увидев два тела в знакомых трусах, закованных в наручники, я, довольный собой, юркнул в подворотню. Через несколько минут я уже шел в сторону метро.

Содержимое бумажника меня разочаровало справкой об освобождении из мест лишения свободы на имя Бакланова Ивана Сергеевича, отбывшего пятилетний срок за разбой. С фотографии на меня смотрело не тронутое интеллектом лицо владельца справки, несшее на себе следы многолетнего порочного образа жизни. Больше в бумажнике ничего не было, и я с легкой душой бросил его на тротуар.

Обзвонив от метро несколько объявлений о сдаче квартир внаем посуточно, и договорившись о встрече с хозяевами одной из них, я решил позавтракать в ближайшем кафетерии, а затем приступить к слежке за Игорем.

Сидя за столиком в кафе и поедая пончик, я обратил внимание, как народ тянется в открытую пасть метро, а милиционеры ППС[14] у входа лениво выдергивают из толпы то одного, то другого гастарбайтера, и проверяют у них документы. Иногда они останавливали вполне приличных молодых людей, а иногда и девушек. Людей средних лет и пожилых людей они практически не останавливали, но мне от этого было не легче. Вот такой случайный ППСник может сейчас на корню загубить все мои планы. Документов у меня нет, задержат для проверки, снимут отпечатки пальцев, а там выяснится, что я в розыске. И снова здравствуй камера, суд, Сибирь.

Я достал из кармана справку об освобождении и осмотрел ее внимательнее. При желании фотографию можно переклеить, а оттиск печати на фото перевести вареным яйцом по старинному школьному рецепту подделки подписи учителя. Справка хоть и не паспорт, но какой никакой, а документ. Она даже лучше паспорта, потому что фото на ней не заламинировано и легко переклеивается.

Дождавшись, когда ППСники отбыли, ведя под руки упирающегося узбека без регистрации, но с большими сумками, я опустился в метро и на первой же станции пересадки нашел кабинку моментальной фотографии, чтобы запечатлеть свою личность в формате 3×4 с уголком. Получилось неплохо, и я примерил свое фото на справку. Оставалось только найти кипяток, клей и вареное яйцо.

Выйдя из метро недалеко от школы, где работал Игорь, я купил с лотка тюбик клея, и тут же у палатки с пирожками взял пару вареных яиц, стакан кипятка и бутерброд.

Фотография владельца справки, быстро забугрилась и отошла от бумаги, как только я нарыл ею стакан с кипятком. Я осторожно прокатал очищенным яйцом по лицу Бакланова в том месте, где синел оттиск печати, а затем, приложил яйцо к уголку своего фото. Оттиск получился блеклым и несколько смазанным, но меня и это устраивало. Честно говоря, я вообще не надеялся, что яйцо даст какой-либо оттиск. Приклеив свое фото на справку, я полюбовался этим произведением искусства и аккуратно убрал документ в карман. Теперь я человек с бумажкой, и можно смело идти следить за Игорем.

Возле школы было тихо и безлюдно, как в любом спальном районе, в этот ранний час. Успокаивая себя тем, что сейчас каникулы и школьники не будут крутиться под ногами, я нашел скамейку скрытую кустами черемухи в соседнем дворе. С нее хорошо был виден вход и школьная уборщица, метущая мусор на пороге. Недолго подумав, я вошел в ворота и направился прямиком к ней.

– Работает, как не работать, – хмуро пробурчала она на мой вопрос об Игоре, – только рано еще, он в каникулы раньше одиннадцати не приходит.

Я нарочито равнодушно поблагодарил ее и, выйдя из ворот, юркнул обратно в кусты на свой наблюдательный пункт. Уборщица, не оборачиваясь, размела мусор во все стороны от порога, и что-то недовольно бормоча себе под нос, скрылась за скрипучей дверью школы, брякая ведром и щеткой.

Ждать пришлось довольно долго. Я уже разгадал все кроссворды в газете, а также пририсовал рога с усами всем президентам, премьер-министрам и поп-звездам, глядевшим с каждой страницы.