Сезон дождей и розовая ванна

Дав необходимые указания сотрудникам относительно следующего номера "Минчи", Гисукэ около восьми вечера ушёл. Он собирался поужинать в "Дзинъя". На этот раз в одиночестве.

— О-о, господин директор! Вы у нас теперь редкий гость! — О-Маса, увидев Гисукэ, кажется, удивилась.

Голос её звучал приветливо, но на лице отразилось некое замешательство. Всё понятно, она наверняка знает обо всех интригах своего любовника. Ещё бы ей не знать! Ведь она та самая женщина, — женщина с крупным подбородком, как сказала про неё гостиничная горничная, — что однажды провела с Гэнзо ночь в Намицу. Возможно, сейчас она почувствовала угрызения совести, потому что пусть косвенно, но всё же была причастна к предательству. Оттого и растерялась.

— Да, давненько не виделись… Как поживаете, всё нормально?

— Спасибо, всё хорошо… — Её улыбка была натянутой.

— Вот и отлично. А мне сегодня вдруг захотелось отведать вашей вкусной кухни. Давно не пробовал.

— Очень приятно, что вспомнили про нас. Прошу вас на второй этаж.

— Пожалуй, не стоит. Посижу внизу, у стойки. Я ведь один… А Дои не у вас?

— Нет, сегодня он не приходил.

О-Маса сказала "он", не "Дои-сан", как следовало бы официантке при упоминании клиента, то есть позволила себе некую фамильярность.

Гисукэ пристально на неё посмотрел. Может быть, он и сказал бы что-нибудь, но в этот момент появилась хозяйка.

— Господин директор, какой приятный сюрприз! Вы что-то совсем нас забыли…

20

Метеостанция ошиблась всего на несколько часов. Ливень в районе Мизуо хлынул двадцать второго июня в пять утра.

Всё утро на город и его окрестности с неба обрушивались потоки воды. Выпало 135 миллиметров осадков. После девяти часов ливень начал стихать и вскоре перешёл в мелкий дождь. Пока лило как из ведра, все кроме служащих, спешащих на работу, сидели по домам. Но, когда тучи немного поредели и по лужам застучали бисерные капли, людей на улицах прибавилось. Специальные отряды, состоявшие из полицейских и пожарников, обходили город, проверяя состояние дорог и уровень воды в реках. Большая, имеющая три притока река протекала по самому центру Мизуо. Районы, примыкающие к её устью, находились в низине, и после сильных ливней земля там набухала и подземные воды порой проникали в дома.

Около часу дня в западной части города, на пустыре, тянувшемся вдоль улицы А, был обнаружен труп мужчины с явными следами удушения. По улице А протекала небольшая речушка, и один из пожарников, проверяя, сильно ли она разлилась, стал обходить пустырь. В зарослях травы он увидел лежавшего на спине мёртвого человека.

Пожарник был владельцем небольшой типографии и членом добровольного пожарного отряда. В Мизуо, конечно, было городское пожарное управление, но по старинной традиции в провинциальных городах Японии до сих пор существуют добровольные отряды, при чрезвычайных обстоятельствах помогающие регулярным частям. Такие отряды есть почти на каждой улице.

Хозяин типографии опознал в убитом главного редактора газеты "Минчи" Гэнзо Дои. Он познакомился с Дои, когда тот во время предвыборной кампании заказывал листовки кандидата в мэры Синдзиро Мияямы.

Начался страшный переполох. Сообщили в полицию, и на месте происшествия незамедлительно прибыла следственная группа во главе с начальником отдела розыска. Чуть позже приехал сам начальник городского управления полиции. Охрану осуществляли полицейские из местного участка. Заросший травой пустырь, где был обнаружен труп, длинной стороной — протяжённостью в сто метров с юга на север — примыкал к улице, а в ширину — с запада на восток — имел метров семьдесят пять и в восточной части ограничивался неширокой речушкой. Улица А находилась в западной части города, на самой окраине. Домов здесь было мало, отстояли они далеко друг от друга, разделённые обширными огородами. Мелкая речушка после ливня превратилась в бурный поток и с бешеной скоростью несла мутные воды. Трава на пустыре полегла. Озерками блестели лужи. Труп, лежавший в самой низкой части пустыря, был наполовину погружён в воду.

Прежде чем увезти убитого, следственная группа тщательно осмотрела место происшествия. Трава здесь, как и на всём пустыре, полегла, но в одну сторону, словно причёсанная ливнем. То есть никаких следов борьбы не было. Следов ног или колёс тоже не обнаружили.

На убитом был синий летний костюм из добротной ткани, насквозь промокший, на ногах — шоколадного цвета туфли. На подошвах ни единого комочка земли, ливень отмыл их до блеска. Узел полосатого бело-сине-бежевого галстука в аккуратно завязан, но чуть съехал в сторону. На сорочке не хватало верхней пуговицы, и ворот раскрылся — это был единственный след насилия или борьбы.