Сезон гроз

Водяной вынырнул уже рядом с кораблем, они увидели плоскую, поросшую водорослями голову, выпуклые рыбьи глаза, конические зубы в большой пасти. Монстр яростно ударил в борт, раз, другой, «Пророк» весь аж вздрогнул. Когда прибежали с баграми, он сбежал, нырнул, чтобы через мгновение с плеском всплыть за кормой, рядом с пером руля. Которое он ухватил зубами и дернул так, что аж затрещало.

— Сорвет руль! — орал Пудлорак, пытаясь долбануть тварь багром. — Сорвет руль! Берите фал, поднимите перо! Отгоните падлу от руля!

Водяной грыз и дергал руль, не обращая внимания на крики и удары баграми. Перо руля треснуло, в зубах твари остался кусок доски. То ли он решил, что этого достаточно, то ли заклинание лисицы утратило свою силу, но он нырнул и исчез.

С берега донесся лай агуары.

— Что еще? — закричал Пудлорак, размахивая руками. — Что она нам еще сделает? Господин ведьмак!

— Боги… — рыдал Кевенард ван Влит. — Простите, что я в вас не верил… Простите, что мы убили девочку! Боги, спасите нас!

Вдруг они почувствовали на лицах резкий порыв ветра. Печально висящий до этого гафель «Пророка» захлопал, гик заскрипел.

— Становится просторнее! — крикнул с носа Фиш. — Там, там! Широкий плес, не иначе, река! Плыви туда, капитан! Туда!

Протока начала расширяться, за зеленой стеной тростника замаячило что-то вроде плеса.

— Удалось! — воскликнул Коббин. — Ха! Мы победили! Вырвались из болот.

— Первая отметка! — крикнул матрос с лотом. — Перваааяя отметка!

— Руль на борт! — зарычал Пудлорак, оттолкнув рулевого и сам выполняя собственную команду. — Мель!

«Пророк Лебеда» повернулся носом в сторону щетинившейся пневматофорами протоки.

— Куда! — заорал Фиш. — Ты что делаешь? На плес плыви! Туда! Туда!

— Нельзя! Там отмель! Застрянем! Доплывем до плеса протокой, здесь глубже!

Они снова услыхали лай агуары. Но не увидели ее.

Аддарио Бах дернул Геральта за рукав.

С трапа ахтерпика появился Петру Коббин, волоча за воротник едва держащегося на ногах Парлаги. Идущий за ним моряк нес девочку, завернутую в плащ. Остальные четыре матроса стеной встали перед ведьмаком. Они держали топоры, остроги, железные крюки.

— Значит так, уважаемый! — прохрипел высокий. — Мы хотим жить. Пора что-то сделать, наконец.

— Оставьте ребенка, — процедил Геральт. — Отпусти купца, Коббин.

— Нет, господин, — покачал головой моряк. — Трупик с купчиком пойдут за борт, — это задержит монстра. Тогда мы успеем убежать.

— Вы только, — прохрипел второй, — не вмешивайтесь. Мы к вам ничего не имеем, но не пытайтесь встать у нас на пути. Потому что тогда вам плохо придется.

Кевенард ван Влит скорчился у борта, зарыдал, отвернувшись. Пудлорак также покорно отвел взгляд, сжал губы, было очевидно, что он не реагирует на бунт своего экипажа.

— Верно, это разумно, — Петру Коббин подтолкнул Парлаги. — Купца и дохлую лисицу за борт, единственное для нас спасение. В сторону, ведьмак! Давайте, ребята! В лодку с ними.

— В какую лодку? — тихо спросил Аддарио Бах. — Может, в ту?

Уже довольно далеко от «Пророка», согнувшись на скамье лодки, греб Йавил Фиш, направляясь к плесу. Греб быстро, лопасти весел разбрызгивали воду, разрывали водоросли.

— Фиш! — заорал Коббин. — Ты ублюдок! Ты курвин сын гребаный!

Фиш обернулся, согнул руку в локте, показав им хер, потом снова взялся за весла.

Но далеко не уплыл.

На глазах экипажа «Пророка» лодка вдруг подскочила кверху в фонтане воды, все увидели молотящий по воде хвост и ощетинившуюся зубами пасть огромного крокодила. Фиш полетел за борт, поплыл, вопя, в сторону берега, к зеленым кронам кипарисовой отмели. Крокодил преследовал его, но частокол пневматофоров замедлил преследование. Фиш подплыл к берегу, рухнул грудью на лежащий там валун. Но это был не валун.

Гигантская каймановая черепаха разинула пасть и ухватила Фиша за руку повыше локтя. Фиш завыл, заметался, задергался, разбрызгивая трясину. Крокодил вынырнул и схватил его за ногу. Фиш взревел.

Какое-то мгновение было непонятно, какая из рептилий завладеет Фишем: черепаха или крокодил. Но в конце концов обоим что-то досталось. В челюстях черепахи осталась рука с торчащей из кровавого месива белой костью. Остальную часть Фиша забрал крокодил. На грязной поверхности осталось большое красное пятно.

Геральт использовал остолбенение экипажа. Он забрал из рук матроса мертвую девочку и вернулся на нос. Аддарио Бах встал возле него, вооруженный багром.

Но ни Коббин, ни кто-либо из моряков не пытались препятствовать им. Напротив, все поспешно отступили на корму. Поспешно. Если не сказать, в панике. Их лица вдруг покрылись смертельной бледностью. Скорчившийся у борта Кевенард ван Влит рыдал, спрятав голову между колен и обхватив ее руками.

Геральт оглянулся.