Сезон Колдовства

— Знаете, удивительное дело, но о названии мы как-то не подумали. Цели, планы, пути их осуществления — вот над этим размышляли довольно долго. А выдумать громкое слово, которое олицетворяло бы нас… мы время не нашли. Да и какой в этом смысл. Если мы не справимся, или Всевышний отвернется от нас, что толку в громком имени? Оно просто растворится в небытие будущего краха.

Подобные рассуждения говорили лишь об одном — скоморох тянет время, и любой вопрос, который мы зададим ему раньше времени, он превратит в бесконечное разглагольствование.

— Мы кого-то ждем? — внезапно поинтересовалась Кейтлин. По сути, она лишь озвучила мои мысли.

— Ждем? — насторожился скоморох. — Нет, что вы… Хотя, пожалуй, вы правы. Не стоит ходить вокруг да около. Так будет гораздо легче. Нам нужно ваше оружие, муренмук. Ваше небесное оружие, чтобы покарать одного плохого человека. А если вы нам не поможете, то случится беда. Огромная беда, которая затронет все подданства разом, от зимних пиков до песчаных заводей. Вы не ослышались: я еще довольно скромно описал масштабы бедствия. Впрочем, решать вам. Легенды никогда не врут, а лишь утаивают часть правды. Мы понимаем, что страннику, вырвавшемуся из недр звезд, не до наших земных проблем. Но я призываю вас — прислушайтесь к моим словам. Только вашим священным огнем можно искоренить мраковуплоть.

— И о ком же идет речь? — дослушав до конца пламенную речь скомороха, уточнил я.

— Его высокопреосвященство Гардиуш Блан, — нисколько не смущаясь, собеседник озвучил имя и замолчал. Видимо хотел, чтобы мы переварили обрушившуюся на нас информацию.

Опустив голову, я растеряно почесал затылок.

— Стало быть, кардинал.

Что-то уж слишком часто персона Гардиуша стала попадаться на моем пути. Или все же это обычная случайность? Но рассуждать об этом, все равно что гадать на кофейной гуще. С другой стороны, кардинал все больше напоминал страхиль из табакерки, который привык появляться в самое неподходящее время. Но одно дело случайные встречи и совсем другое — сравнение с мраковымотродьем.

— Позвольте мне кое-что вам продемонстрировать, — заметив мое замешательство, предложил скоморох. — Тогда, возможно, картина станет для вас более ясной.

— Почему бы нет, — кивнул я без всяких возражений.

Скоморох кашлянул в кулак, а затем хлопнул в ладоши. Из-за тяжелой кованой двери послышались быстрые шаги. Протяжно лязгнул засов, и в комнату ввели невысокого пузатого человека, на ногах и руках которого позвякивали тяжелые кандалы. Судя по громоздким путам, он был весьма опасен. Хотя, если отталкиваться от внешности, ничего особенного — обычный мастеровой.

Пленник вел себя спокойно. Присел на скамью, выставил вперед короткие толстенькие ручки и настороженно повел ухом. Его глаза были скрыты плотной повязкой.

— Расскажите о себе, Барлу, — попросил скоморох.

— Рассказать? — удивился пленник. — Ах, ну да, конечно, рассказать… рассказать. Вы же меня предупреждали, что перед тем как пройти очищение, необходимо поделиться с вами определенными сведеньями….

— Именно так.

— Хорошо-хорошо, мне нечего скрывать от вас. Вот уж никогда не думал, что вляпаюсь в такую историю. И ведь каждое воскресенье на службе штаны просиживал, так-так. Свечки зажигал во славу целыми пучками, а тут такое, святые угодники.

— Барлу… — напомнил о себе скоморох.

— Ох, простите-простите, заболтался. Знаете, когда слишком долго не говоришь с людьми, потом тебя словно не остановить. Ой, кажется я опять за свое. Спрашивайте, отвечу на все ваши вопросы.

— Давайте с самого начала.

Пленник быстро закивал.

— Конечно-конечно. Только обещайте, что мои слова не покинут этих стен.

Скоморох не ответил. Но Барлу расценил молчание как согласие.

— Знаете, он мне сразу не понравился. Когда появился на моем пороге и начал рассуждать о нашем грешном-грешном мире. Я конечно пригласил его в дом, позаботился о подати. Но я и помыслить не мог, что в тот день пускаю в дом зло. Ну а на следующий день он появился снова. Правда на этот раз мне не нужно было раскрывать перед ним двери. Я просто открыл глаза, а он уже сидел напротив.

— Он о чем-то тебя спрашивал? — уточнил скоморох.

— Нет, — быстро замотал головой пленник. — Не спрашивал, но теперь его голос звучал повсюду. И даже если его не было рядом, голос продолжал шуровать в моей голове. Он говорил, говорил, говорил… Сначала я с ним соглашался, осеняя себя знаком Всевышнего, а потом вдруг стало не по себе. Мне показалось, что все это привиделось, и я нахожусь на грани безумия…

— Безумия? — скоморох только изобразил удивление.

Я был уверен: эту историю он слышит уже не первый раз. И эта ярко выраженная эмоция, застывшая на его лице, предназначается исключительно для нас.

Пленник не ответил. Закрутив головой, он потянулся к повязке, но рука одного из помощников мгновенно остановила его.

— Так в чем же безумие, Барлу? Ответь, — продолжил скоморох.