Сезон любви на Дельфиньем озере

Наконец все было готово. На дно одного из бассейнов положили два больших деревянных круга, которые должны были служить столешницами, и расставили на них угощение. И вот настал торжественный миг — и зазвенели, зажурчали первые струи, а бассейн под крики «ура» начал заполняться морской водой; впрочем, насчет звона — это, наверное, просто мои фантазии, очень уж мне хотелось услышать эти звуки. Вздрогнув, импровизированные столики закачались на поверхности воды. Когда вода поднялась примерно на полметра — чуть выше колен, — всех желающих пригласили принять участие в пиршестве. Тут же собравшиеся не задумываясь ринулись внутрь. Да и с чего бы им было задумываться — жара еще не спала, и все были в плавках и купальниках, правда, не в рабочих, а в парадных. Особенно хороша была Ника в своем цветастом бикини с миниатюрной юбочкой.

Правда, случилась небольшая заминка. Одной из первых в бассейн вошла пятилетняя дочка Максима и Эмилии, которая жила с бабушкой в поселке Ашуко и по случаю праздника была допущена на территорию биостанции (Максим был вынужден особенно строго соблюдать законы экспедиции, как ее начальник). Вдруг девочка испуганно вскрикнула:

— Ой, мама, я написала в воду! Я не знаю, как это вышло!

Наступила неловкая пауза — смущенные взрослые остолбенели перед лицом детской непосредственности, — ее сменил дружный хохот, и колебавшиеся тоже попрыгали в воду. Очень немногие остались за бортом: Галя Ромашова, которая слишком часто против воли оказывалась в воде; Эмилия, пытавшаяся заслониться от брызг за огромным, ведерным, чайником; Люба, стоявшая где-то за деревом в джинсах и рубашке и смотревшая на нас завистливым взглядом голодной собаки. Конечно, и Миша Гнеденко постарался остаться в стороне, чтобы, не дай Бог, не подхватить какую-нибудь заразу, но это не мешало ему отпускать замечания, от которых мы буквально падали в воду. Вика и Ника вместе со мной резвились в бассейне, они на этот раз были свободны как ветер: мало того, что Елена Аркадьевна уже неделю как улетела в Москву, после чего не только труженицы плиты и поварешки, но и вообще пол-лагеря облегченно вздохнули, так еще и Эмилия на один вечер взяла на себя функции хозяйки и разливала чай.

Конечно, чаем дело не ограничилось, на свет явилось и шампанское.

Впрочем, шампанское было позже, а сначала мы еще на трезвую голову хорошенько побесились. Плавающие столики после перекуса были убраны, и насосы заработали снова; уровень воды быстро поднимался. Я прогуливалась по узкому бортику, как по гимнастическому бревну, горделиво сохраняя равновесие, даже сделала «ласточку», и тут незаметно подкравшийся Славик даже не сбросил — просто смахнул меня в воду легчайшим движением кисти, как муху какую-нибудь… Правда, меня утешило то, что через минуту не только я была мокрой с головы до ног, но и все, кто находился в радиусе ближайших двадцати метров. Ребята похватали всех, кто пытался спастись бегством, но бежал недостаточно быстро, и побросали в бассейн; тела описывали изящную дугу в воздухе и менее изящно плюхались в воду, поднимая тучи брызг. Люба подошла поближе к бортику, позабыв о том, что она всем только что рассказывала по секрету («ей сегодня в воду никак нельзя»), и с надеждой смотрела на мальчишек — вдруг кто-нибудь и ее поднимет на руки и отнесет в бассейн? Очевидно, история с Витюшей, уронившим ее в заросли держиморды, так ее ничему и не научила.

В конце концов студенты над ней сжалились и, с трудом приподняв, перебросили через бортик — она летела с громким визгом, так что оказавшиеся на ее пути успели посторониться и остались целы.

Промокнув один раз как следует, я надеялась, что этим дело и ограничится. Но ничуть не бывало — стоило мне только подняться на ноги, как я тут же попала под сильную струю воды. Витя, зачем-то одетый в черный водолазный костюм, добрался до шланга и с наслаждением поливал всех подряд, а Славик, как бы снова войдя в роль морского чертенка, с блеском сыгранную им в День рыбака, неустанно топил всех, кто пытался выбраться из соленой купели. Мне казалось, что мое тело состоит из воды уже не на 80 процентов, как утверждают физиологи, а по крайней мере на 99, а волосы впитали в себя несколько литров соленой влаги.

Отфыркиваясь, я наконец вылезла на сушу, но далеко уйти мне не удалось — наступил торжественный момент, про который забыли вначале: полагалось окропить новый бассейн шампанским. Конечно, бассейн — не судно, и вовсе не обязательно было разбивать бутылку о его борт — тем более что всегда существовала опасность пробить так дорого доставшийся бортик. Точно так же никто не позволил бы ни выливать в бассейн чудесный пенящийся напиток, ни поливать им все вокруг, как это делают автогонщики в знак триумфа — мы не пережили бы такого зряшного расхода драгоценной жидкости.

Максим с Тахиром приготовили каждый по бутылке шампанского и открыли их почти одновременно, хоть и соблюдая субординацию — Максим это сделал на секунду позже. Пока «Абрау-Дюрсо» разливали по жестяным кружкам, Ляля в полный голос запела:

Лилось шампанское рекою…