Сезон Маршей

Ахмед Хусейн снимал квартиру в приземистом четырехэтажном доме в Ма’ади, грязном, растянувшемся вдоль берега Нила южном пригороде Каира. Хусейн был мал ростом, меньше пяти с половиной футов, и не отличался крупным телосложением. Волосы он носил короткие, бороде предоставлял полную свободу расти так, как ей вздумается. Еду ему приносили в квартиру, там же Хусейн принимал посетителей, а из дому выходил пять раз в день только для того, чтобы помолиться в находящейся через улицу мечети. Лишь изредка он захаживал выпить чаю в соседнюю с мечетью кофейню, чем вызывал недовольство охранников, предпочитавших, чтобы их подопечный сразу возвращался в квартиру. Иногда, отправляясь в мечеть, вся толпа — секьюрити не были профессионалами — усаживалась в синий «фиат», но чаще они шли туда пешком.

Все это было в досье.

В Каир Делярош отправился через три дня после получения заказа, хмурым безветренным утром. Он выпил кофе на террасе над выступающим в тихое море мысом Маврос, потом доехал на «вольво» до Коры, где и оставил машину на парковочной стоянке. В Афины можно было отправиться и прямым рейсом, но Делярош решил сначала добраться паромом до Пароса, а уже оттуда вылететь в столицу. Спешить было некуда, и ему хотелось удостовериться в отсутствии «хвоста». Когда судно, выйдя из залива Корфос, обогнуло островок Делос, Делярош прогулялся по палубам, запоминая лица пассажиров.

Сойдя на берег в Паросе, он сразу взял такси до аэропорта, где сначала заскочил в телефонную будку, потом остановился у газетного киоска и наконец посидел в кафе. Не обнаружив ни знакомых лиц, ни каких-либо других признаков слежки, Делярош купил билет до Афин и сел в самолет. Удостоверившись, что среди пассажиров нет никого, кто путешествовал с ним на пароме, он облегченно откинулся на спинку кресла и до конца недолгого полета смотрел на раскинувшееся далеко внизу серо-зеленое зимнее море.

Оставшуюся часть дня Делярош провел, посещая исторические места столицы, а вечером сел на самолет, отправляющийся в Рим. Перейдя на ломаный английский с голландским акцентом, он зарегистрировался под именем Карела ван дер Стадта в маленькой гостинице неподалеку от Виа Венето.

Рим встретил его холодом и сыростью, но голод заставил выйти из отеля и пройтись под начавшим накрапывать мелким противным дождиком до знакомого по прежним визитам в Вечный город ресторана на Виа Боргезе. Официанты принесли красное вино и заставили стол многочисленными закусками: помидорами и моццареллой, тушеными баклажанами и маринованными в оливковом масле со специями перцами, омлетом и ветчиной. Когда с закусками было покончено, официант просто спросил:

— Мясо или рыба?

Делярош выбрал рыбу и съел морского окуня с вареной картошкой.

После обеда он вернулся в отель, сел за маленький письменный стол, включил ноутбук, вошел в Интернет и скачал зашифрованный файл. После ввода пароля бессмысленный набор цифр снова преобразовался в текст, содержавший последний отчет тех, кто вел наблюдение за Ахмедом Хусейном в Каире. В свое время Октябрь работал на профессиональную спецслужбу, одну из лучших в мире разведки, так что прочитав отчет, он сразу понял, что Хусейна ведут мастера высокого класса, скорее всего, агенты израильского Моссада.

Утром следующего дня Делярош взял такси до аэропорта Леонардо да Винчи и купил билет на рейс египетской компании до Каира. Там он поселился в неприметной гостинице в центре города и первым делом переоделся. Приближался вечер, когда такси доставило его в Ма’ади. Машина промчалась по Корнишу, объезжая запряженными мулами повозки и избегая встреч с бесшабашными мотоциклистами. В лучах опускающегося за горизонт солнца Нил превратился в широкую золотистую ленту.

На закате Делярош поужинал сладким горошком и выпечкой в кофейне напротив дома, где жил «объект». Муэдзин созывал правоверных к вечерней молитве, и к мечети стекались десятки людей. Был среди них и Ахмед Хуссейн, окруженный пестрой толпой телохранителей. Проводив его взглядом, киллер заказал еще чаю — план убийства уже вырисовывался.

На следующий день в назначенное время Делярош сидел на залитой солнцем террасе кафе отеля «Нил-Хилтон». Среди расположившихся неподалеку туристов и богатых египтян взгляд его выбрал светловолосого мужчину в темных очках, перед которым стояла большая бутылка пива «Стелла» и полупустой стакан. Рядом со стулом стоял черный «дипломат».

Делярош подошел к столику.

— Вы не возражаете? — спросил он по-английски с голландским акцентом.

— Вообще-то я уже ухожу, — ответил мужчина, поднимаясь.

Делярош сел и заказал ланч.

Потом переставил «дипломат» поближе.

После ланча он украл мотороллер. Хозяин оставил свою игрушку возле отеля, рядом с шумной, если не сказать сумасшедшей, площадью Тахрир, и Делярошу понадобилось несколько секунд, чтобы вскрыть замок зажигания и завести мотор. Темно-синий, покрытый слоем мелкой каирской пыли, мотороллер не бросался в глаза и находился, похоже, в хорошем рабочем состоянии. На руле даже висел шлем с темным щитком.