Сезон огненных дождей

Строгов не успел договорить. Воздух над толпой неожиданно начал быстро густеть. Из прозрачного и чистого он становился мутным и грязно-серым, а всего через мгновение это была уже мгла, настоящая беспросветная смоляная мгла. Неожиданно в центре нее, как раз в той самой точке, на которую указывали стальные сталагмиты, из черной субстанции сформировалось лицо, человеческое лицо. Словно в ужасной беззвучной пантомиме, оно корчилось от боли, оно что-то надрывно кричало, о чем-то молило. Но, видно, для призрака не существовало жалости и милосердия, а значит, и спасения. Через миг черный скульптурный портрет покрылся глубокими, быстро разрастающимися оспинами, а затем развалился на части. Образовавшиеся обломки мигом начали трансформироваться. Луиза чуть не потеряла сознание, когда поняла, во что именно превращается только что погибшая маска. В других людей. Извивающиеся от мук лица и тела. Мужчины, женщины и даже дети. Господи, дети! Она видела, как маленькие беззащитные создания кричат от страха и боли и как неведомое нечто пожирает их.

Именно в этот миг, подобно голодным псам, стремящимся ухватить мозговую кость со стола хозяев-каннибалов, сектанты подняли руки вверх. Они протягивали свои пальцы, когти, щупальца в остервенелой попытке ухватить и без того страдающие детские тела.

— Не дам! Прочь! — закричала Луиза и ринулась вперед.

Она больше не могла это выносить. Девушке вдруг показалось, вдруг почудилось, что она уже видела эти грязные лапы. Они точно так же тянулись к ней, к ее беззащитному малышу. Тогда Луиза не смогла, не устояла, не защитила, тогда она была беспомощна и слаба. Но сейчас… сейчас все изменилось, сейчас она совсем другая. Она накажет зло, пусть для этого придется пожертвовать всем, даже собственной жизнью.

На бегу корсиканка собирала силы. Делать это оказалось почему-то невероятно легко. Источник черной энергии находился совсем рядом, ее больше не приходилось выцарапывать из другого, параллельного мира. Почему все происходит именно так, Луиза не задумывалась. Ей было не до того. Девушка знала лишь одно — она должна помочь жертвам, прекратить все это, покарать зло.

Луиза выбросила вперед руки, и сквозь стоящую перед ней плотную толпу словно будто пролетел многотонный каток. Два десятка уродливых созданий вдруг исчезли. Их снесло с места и умчало куда-то в сумрак огромного зала. Разгневанную корсиканку не очень-то беспокоила их судьба. Она готовилась к новому удару.

Существа в белых плащах бросились врассыпную, черное облако словно растаяло, а в Луизу полетели пули. Двенадцать участвующих в обряде землян были вооружены. Вернее, не так, теперь их осталось девять. Трех человек в черных накидках Луиза приговорила первым же ударом. Но те девять, что уцелели… они представляли угрозу, реальную угрозу! Смешавшись с толпой перепуганных инопланетян, люди в черном не просто искали спасения, они яростно и остервенело нападали.

Луизе грозила неминуемая гибель, но мелькнувшая быстрая тень вдруг накрыла ее, бросила на шершавый железный пол, уволокла под защиту одного из железных столбов. Николай! Это мог быть только Николай!

Корсиканка всего несколько раз слышала русскую речь и, конечно же, ничего не запомнила. Однако сейчас Луиза поняла, что это звучит именно она. Строгов выкрикивал какие-то колючие, шипящие от перегрева слова и, не переставая, давил на спусковой крючок. От этой смеси непонятной речи, грохота выстрелов и колотящих по ней горячих гильз девушка буквально испытывала восторг. Николай исцелял ее, возвращал к жизни. С каждой новой пулей, выпущенной им, приходило облегчение. Как же так? Этого просто не может быть! Убийство — это неправильно, это мучительно, это грешно и страшно.

Прогрохотала новая очередь, а вместе с ней пришло понимание. Человеческие законы здесь неприменимы. Сейчас «головорезы» сражаются не с людьми. Они вступили в поединок с чудовищами, слугами самого дьявола. Это их сила истязала Луизу. Теперь же, когда они один за другим гибли, корсиканка вновь возвращалась к жизни. И не только она, а и весь мир. Весь наш прекрасный добрый мир теперь сможет вздохнуть легко и свободно.

Луиза крутнулась ловко и легко, словно всю свою жизнь тренировалась уходить из-под огня. Она встала на одно колено, выкинула вперед руки, и летящие в них пули разлетелись в разные стороны, как будто напоролись на невидимую броню. Второй взмах, и один из самых оголтелых стрелков смолк. Вместе с ним превратились в разноцветные, дымящиеся на стене кляксы еще несколько уродливых созданий. Так им и надо, гадинам! В Луизе не было жалости. Она убивала и тем самым освобождалась от грязи, скверны, темноты.

Но неожиданно грохот выстрелов смолк. Руку Луизы, вытянутую для очередного удара, перехватила ловкая когтистая пятерня.

— Стой, — выкрикнул Николай. — Слушай!

— Я ничего не слышу. — Разгоряченная боем, корсиканка с ненавистью оглядывалась по сторонам.

— Крик, — прошептал Николай, глядя в глубину темного зала.

— Ну и что, все эти твари сейчас визжат от страха.

— Нет, это другое… это совсем другое. Кто-то зовет меня.