Сезон соблазна

За спиной Джулии скрипнула дверь – кто-то вошел в кабинет, – но прежде чем она успела обернуться, сильные руки обхватили ее сзади, любимый голос прошептал ее имя, и Джеймс припал губами к ее шее.

Оказалось, что ей вовсе не нужно было придумывать хитроумные планы, чтобы заставить его чувствовать себя виноватым или побудить проявить свои истинные чувства. Все было предельно ясно.

Джеймс рад ее видеть, а значит, любит!

Вздох облегчения вырвался из ее груди. Напряжение, которое сковывало Джулию последнее время, спало, и она наконец расслабилась. Тем не менее ей нужен был ответ Джеймса, они должны объясниться.

Джулия изловчилась ударить его каблуком по ноге и, вырвавшись из объятий, воскликнула:

– Как ты мог так жестоко поступить со мной? Как мог отправить мне это ужасное письмо, а затем уехать? Разве ты не знал, что подумают после этого обо мне люди? Или тебе наплевать на меня?

Джулия понимала, что благовоспитанные леди так себя не ведут, но ничего не могла с собой поделать. По крайней мере ей удалось донести до сознания виконта свои мысли и чувства, и это уже хорошо. Только почему он так странно смотрит на нее, потирая ушибленную голень второй ногой? Реакция Джулии его явно изумила. Она изо всех сил старалась сохранить воинственный настрой, хотя сердце и таяло от нежности. Ей отчаянно хотелось броситься ему на шею.

– О чем это ты? – заговорил наконец Джеймс, совершенно ошарашенный. – Я не посылал тебе никаких писем, а вот твоя тетушка мне написала и запретила не только встречаться с тобой, даже думать о тебе. Вот я и решил, что твои родные хотят оградить тебя от общения со мной из-за страха общественного осуждения.

Теперь пришла очередь Джулии изумляться и недоумевать: слова Джеймса ее явно озадачили.

– Тетя Эстелла написала тебе? Но этого не может быть. А вот я действительно отправила тебе письмо с просьбой прийти к нам. В сложившейся ситуации, как мне кажется, нам следует как можно быстрее пожениться.

Они молча уставились друг на друга, а потом заговорили одновременно.

– Но на письме была печать твоей тетушки…

– Почерк был чужой, но печать твоя…

– Как такое могло произойти?

Они снова замолчали, сердито глядя друг на друга, но через некоторое время уголки губ Джеймса дрогнули, лицо расплылось в широкой улыбке, и, обхватив Джулию за талию, он закружил ее по комнате. Через мгновение оба уже хохотали, а потом, целуя Джулию в макушку, он сказал:

– Нам нужно прояснить недоразумение, но я так рад тебя видеть, что не могу ни о чем другом думать.

Он нежно поцеловал ее в губы с полной уверенностью, что будет прощен, и Джулия – истинная дочь своей матери, которая скомпрометировала себя ради того, чтобы на ней женился любимый человек, – с пылом ответила на его поцелуй.

– Боже… – выдохнул Джеймс, прервав поцелуй и отступив на шаг от любимой. – Будет лучше, если мы присядем и обсудим ситуацию, пока еще не потеряли голову от страсти. Еще пара секунд, и я утратил бы контроль над собой.

Он усадил Джулию на стул, однако она не удержалась и спросила:

– И что произошло бы через две секунды?

Она, конечно, знала ответ на этот вопрос, и поэтому на ее губах играла шаловливая улыбка.

Джеймс покачал головой:

– Если ты будешь так на меня смотреть, то я за себя не отвечаю.

Джулия прикрыла рот рукой, сдерживая смех.

– Ты бы сбросил с себя одежду?

Джеймс сердито посмотрел на нее.

– И не только с себя.

Джулия покраснела, тут же почувствовав покалывание во всем теле. Ей захотелось снова увидеть Джеймса обнаженным, захотелось, чтобы он прикасался к ней, доводил до экстаза, но сначала им необходимо серьезно поговорить. В этом Джеймс был прав.

– Моя дорогая, – начал Джеймс, – моя любовь, если бы я получил от тебя письмо с просьбой приехать, то тут же сорвался бы с места и бросился к тебе. Помчался бы прямо в халате со специальным разрешением на брак в руках.

Джулия рассеянно улыбнулась, пытаясь восстановить в памяти цепочку событий. Что случилось с ее письмом? Может, его кто-то подменил в доме Джеймса? Это было единственным разумным объяснением загадочных событий, связанных с перепиской.

И вдруг Джулию осенило:

– О боже! Это сделала твоя мать!

– Что? – растерялся Джеймс.

– Леди Мэтисон перехватила мое письмо, – заявила Джулия, чувствуя, как в груди закипает злость. – Для сохранения конфиденциальности тетя Эстелла завернула мое письмо в чистый лист бумаги и запечатала своей печатью. Твоя мать, должно быть, аккуратно взломала печать, выкрала мое послание, а затем на чистом листе бумаги с печатью написала письмо якобы от леди Ирвинг.

Джеймс покачал головой.

– Нет, этого не может быть. Я знаю почерк матери, это не она писала.

Они помолчали. И вдруг Джеймс щелкнул пальцами, что-то вспомнив.

– С ней была камеристка, несчастное запуганное создание, которое как огня боялось свою госпожу. Возможно, то злополучное письмо она и написала.