Сезон вакцинации

Ханну Райяниеми Сезон вакцинации

Небольшой беспилотный катер прыгал по серым волнам, при каждом прыжке ревя мотором. Съеденный на завтрак протеиновый батончик из-за болтанки просился наружу. А впридачу к этой радости — ещё и невыносимая рыбная вонь.

В сотый раз Торсти представил, как выскочит на причал и помчится навстречу долговязому тощему дедушке. Тот наклонится, обнимая. Они дохну́т друг на друга и — готово. Страх потерять деда больше не вернётся. Никогда.

Холодные брызги в лицо, взбрык лодки, — и грёзы прервались. Остров Юнгфрухолмен лежал прямо по курсу.

Была ранняя осень. Листья пламенели, отчего издали казалось, будто остров горит. Катер споро прошёл мимо хранящих остров гранитных волноломов к отполированным водой кораллово-розовым утёсам, увенчанным гнутыми берёзками и сосёнками. От каменного полумесяца берега в море тянулся знакомый причал.

Несколько минут, и катер мягко ткнулся в него, замер. Торсти осторожно выбрался и привязал одолженную лодку к железному кольцу. Дедушки не видать. Окна приземистого здания сауны у причала темны. Что, если уже слишком поздно? Вдруг он уже умер?

Устланная прелыми листьями и хвоей тропка пропадала в рощице, взбираясь по утёсу к дому дедушки. Поёживаясь от ветра, Торсти пошёл по ней.

Исполинов котёл — котёл хийси — ждал сразу за рощей, посреди большой впадины: в граните зияет дыра метров пять в поперечнике, по её стенам вьются спиральные борозды. На глубине трёх метров плещется тёмная вода, а дна вроде как и нет. Миллионы лет назад поток талой ледниковой воды пробурил этот колодец в скале, неся и закручивая в воронке гравий.

Сердце Торсти затрепетало. Впервые он приехал на этот остров с родителями в пять лет, — тогда отмечали сезон вакцинации. Летним вечером — на горизонте размазанным красным пятном садилось солнце, — дедушка привёл его поглядеть на котёл. Старик таинственным шёпотом поведал, что на самом деле это древний портал к звёздам. Если бросить камень так, чтобы он закрутился по спиральным канавкам, активируются инопланетные машины и откроется червоточина куда тебе угодно, в любое место и время. Дедушка вложил в руку Торсти камень: попробуй.

В тот раз Торсти живо шагнул вперёд и заглянул вглубь. А глубина взглянула на Торсти. Будто весь остров — чудовищный глаз, а котёл — зрачок, нечеловеческий, чёрный, непостижимый, как сама смерть. Выронив камень, Торсти в слезах убежал. Даже сейчас, семь лет спустя, ему было стыдно.

И я тебя помню, — как бы говорил котёл. — Я не изменился. Я прошлое. Я будущее. В конце концов я до тебя доберусь.

— Размечтался, — буркнул Торсти себе под нос.

Хрустнула ветка, и сердце ёкнуло. За котлом маячила долговязая фигура. В тёмном комбинезоне, перчатках и — в шлеме, что ли? Затенённое лицо смахивало на череп.

Фигура поскользнулась на гальке — в котёл осыпалась небольшая лавина — и приглушённо ругнулась.

А голос-то знакомый.

— Перкеле!

Поверх тряпичной маски на деде был обшарпанный лицевой щиток, но кустистые брови сомнений не оставляли.

Ну вот, подумал Торсти. Он хотел подойти, однако ноги не послушались: ужас перед котлом ещё не отпустил.

Дед выставил ладонь.

— Ни шагу ближе, мальчуган. Я не шучу.

Торсти смотрел на него беспомощно. Отдуваясь, старик поправил маску. Вдруг стало ясно: ничего не выйдет. Вакцину, воспроизводящуюся в верхних дыхательных путях Торсти, разрабатывали контагиозной, но, как и её прототип, старый вирус, вызвавший Первую пандемию, без тесного контакта она не передавалась — особенно на открытом воздухе.

Очень медленно Торсти сделал полшага вперёд.

— Стой где стоишь, а то убегу, — осадил его дед дребезжащим голосом.

Выражения лица за маской и щитком не разобрать, но глаза нараспашку. Боится, подумал Торсти. А ведь никогда ничего не боялся.

— Я отдохну чуток, — сказал дед. — Не двигайся. — Он сел на валун и, не отпуская взглядом Торсти, помассировал ногу. — Мать прислала?

— Нет, не она. Зачем ты так нарядился?

— Зачем-зачем. Ясно же: чтоб не подхватить вашу драную вакцину.

— Но почему? — Торсти сам удивился резкости своего голоса. Вопрос мучил его два года, с тех пор, как мать сказала, что они больше не будут гостить у дедушки в сезон вакцинации. — Почему ты перестал с нами разговаривать? Чем мы тебя обидели?

Дед вопросами пренебрёг и выудил из кармана телефон. Старательно потыкал. Ну да, оптоинтерфейсную инфекцию он тоже презрел и своими устройствами управляет вручную.

— Вроде немного с тебя сыплется вирионов, — пробормотал дед. — Вот что значит детская иммунная система. — Он поднял взгляд, подозрительно сощурился. — Раз мать ни при чём, как же ты добрался?

Не этого дедушку помнил Торсти по прошлым сезонам вакцинации — с тем они играли в прятки, строили замок из палок и сосновых шишек в тайной рощице на восточной оконечности острова, а это был кто-то чужой.

— Я сбежал с уроков, — он всхлипнул, — и поездом доехал до Ханко. Там нашёл рыбачку, с которой меня свёл Эр-ноль. Она мне дала катер.

— С какого такого перепугу? И кто такой Эр-ноль, чёрт его дери?