Сглаз

А абсурд нарастал. На городской площади материализовались все дети Блэк Спринг. Они были плотно замотаны в белые коконы, связанные между собой в огромную сеть из туго натянутых простыней. Высокое сооружение, устремленное в небо, имело форму выпуклого конуса, похожего на женскую грудь. Через ткань просвечивали розовощекие лица. Как ни странно, но все четыреста детей оказались целы и невредимы, вот только в их остекленевших глазах застыло мечтательное выражение.

Но настоящее испытание постигло их родителей, которые шумели, стоя у подножия величественной башни и держа друг друга за руки. Стив почему-то сразу понял, что если хоть кто-то из них не выдержит и бросится к своему спеленутому чаду, то конструкция обрушится и погребет под собой остальных.

А на самом верху груди была Катерина, будто благословенный сосок, изливающий из серебряного кувшина теплое молоко. Оно стекало по сторонам конструкции, как струи идеального фонтана, и сотни жадных детских языков слизывали его сквозь полотно.

Она щадит детей, подумал Стив, и в его воспаленном мозгу появилась новая мысль.

Неужто взрослые до сих пор слепы? Господи, не дай им разрушить это – ведь Катерина щадит чужих детей!

Но из каких глубин выплыл столь гротескный образ? В самых смелых фантазиях он никогда не представлял себе такого зловещего безумия в сочетании с настолько нелогичной, но естественной красотой. Стив возлежал там, затаив дыхание и глядя на происходящее как на чудо.

Но вскоре видение изменилось – и на вершине конструкции оказалась абсолютно нагая Гризельда Хольст. Толстая и мясистая хозяйка лавки возвышалась над взрослыми горожанами Блэк Спринг и кормила их запеленутых отроков, одновременно производя на свет пищу. Из ее матки, будто послед, извергались бесконечные потоки паштета. Они стекали вниз, марая идеально чистые простыни и впитываясь во все коконы с запеленутыми детьми.

Мне это привиделось, ужаснулся Стив, это нереально. И, вообще, хватит с меня галлюцинаций!

Еще минута, и я очнусь, обязательно очнусь.

Картина вновь задрожала, и на вершине пирамиды возникла Катерина. Хотя, вероятно, она никуда и не уходила…

И тут Стив сообразил, что горожане всегда видели ее именно такой, какой хотели видеть, – злющей, уродливой, жестокой ведьмой. Они не принимали от нее подношений и не замечали, что она жалеет их детей.

Они намеревались уничтожить ведьму.

Метко брошенный камень попал в лоб Гризельде-Катерине и разрезал сосок, как нож-резак. Она начала падать навзничь, размахивая руками, – и вскоре рухнула в паутину из простыней. Раздался звонкий щелчок, словно лопнула струна контрабаса, и детей выбросило из пеленок. А спустя секунду обрушилось и все сооружение, прекрасное в своем совершенстве. Четыре сотни тел взлетели вверх, как от выстрела из катапульты. Стив разинул рот, услышав отчаянные крики и плач.

Родители провалили тест, и теперь их дети сыпались на землю градом. Трещали сломанные кости, а взрослые по-звериному выли, вторя детским стонам.

Даже в своем припадке Стив понимал, что от этого зрелища можно свихнуться по-настоящему.

Когда образ истаял в воздухе, Стив погрузился в беспамятство.

Осталась лишь слабая уверенность в том, что исход страданий был в его власти.

Деревья расступились, небо стало сине-черным, по нему плыли редкие алые облачка. Со странным ощущением дежавю Стив осознал, где он находится. У колючей проволоки, которая отгораживала тропу от заиндевевших пастбищ на склоне Акерманс Корнер.

Здесь всегда пас овец Джон Бланшар. Но сейчас пейзаж выглядел мертвым. С трех сторон высился лес Хайленд Вудс, а внизу раскинулся Блэк Спринг, скрытый от Стива перевалом. Дальше на юго-востоке начиналась долина Гудзона, и Стив различил вдали огни Форт-Монтгомери и Пикскилла.

Где-то там сотни других семей уже празднуют Рождество: сидят себе за праздничным столом или греются у камина, меланхолично подумал Стив.

Городки в долине выглядели как экзотические дальние страны, заманчивые, но недостижимые.

Зато у меня есть мое личное Чистилище, решил Стив. Если пройдешь испытание, попадешь в Рай, верно?

Он вспомнил дикое видение с Гризельдой-Катериной, и у него к горлу подкатил ком.

Псих ненормальный, выругал себя Стив и поплелся вниз по склону.

Наверное, ничто в мире не могло подготовить Стива Гранта к тому, с чем он столкнулся в городе, где вырастил своих детей.

В Блэк Спринг воцарился ад. Лишь поэту под силу должным образом описать те звуки, что возносились к лучезарному небу, когда Стив миновал водяную мельницу и бросился бежать по Аппер Резервуар Роуд.

Из центра исходил густой удушающий дым, от которого слезились глаза. Стив задыхался и кашлял, но уже не сбавлял шаг.

Давай же, быстрее, подгонял он себя.

Стив увидел развернувшийся спектакль во всей красе, только когда добрался до Храмового Холма.

Городская площадь являла собой незабываемое зрелище.

Практически все обитатели Блэк Спринг принимали участие в светопреставлении, завывая, плача и ругаясь. Никто не смог избежать этой участи.

Сперва Стив ничего не понимал и тупо глазел на происходящее.