Сглаз

Мясная лавка Гризельды сгорела дотла, пылали и другие дома. Люди метались по площади и смахивали на грешников, изображенных на картинах старых мастеров.

Ну а огонь уже подбирался к деревьям. Языки пламени озарили бронзовую статую купальщицы в фонтане и причудливо отражались в витражных окнах церкви Пречистого Мета, которая от этого словно увеличилась в размерах.

Как Стив ни вглядывался, он не сумел различить в толпе ни друзей, ни соседей, ни знакомых.

Черты лиц горожан стерлись, потускнели от времени, как медные монеты.

Эти несчастные принадлежали Блэк Спринг, а город, в свою очередь, пребывал в чернейшем из часов своей жизни.

Внезапно чутье заставило Стива обернуться, и он едва сдержал крик.

Катерина ван Вайлер замерла на одной из подъездных дорожек у дома на вершине холма. Перед ней стоял покореженный «Понтиак» с двумя хромированными выхлопными трубами.

Катерина не обращала внимания ни на смятый капот, ни на разбитые окна. Она была босой, и хотя вокруг ее ступней поблескивали осколки, ей было все равно.

Ведьма с безразличием созерцала творящуюся в городе анархию.

– Прекрати это! – заорал Стив, и у него сорвался голос.

Шатаясь, он сделал пару шагов в ее сторону и едва не упал.

Доковыляв до Катерины, Стив притормозил.

– Прошу тебя, заставь их остановиться, – хрипло сказал он. – Пожалуйста. Прошу тебя, Катерина.

Ведьма повернулась к Стиву.

Он посмотрел в ее глаза, и его пронзила догадка. То, что он принял за безразличие, было шоком, сравнимым с тем, который ощущал он сам.

И не ведьма была виновата в хаосе, который поглотил город.

Это была не кара и не воздаяние, а истинная суть Блэк Спринг.

Затем Катерина подняла руку и указала на церковь.

Джослин и Мэтт, подумал Стив… и отчетливо осознал, что в полыхающей церкви находятся люди. Возможно, многие уже погибли и стали призраками.

А если кто-то еще жив? Вдруг там его жена и младший сын?

Перед его внутренним взором возникла очередная картина. Мэтт с промокшей и пепельно-серой повязкой на глазу, Джослин с грязными и спутанными волосами.

Мэтт цепляется за маму, Джослин кричит, над их головами разлетается потолочная арка. Горящие угли сыплются в разные стороны и обжигают кожу…

Похоже, это был не бред безумца, а образ, напрямую спроецированный в его мозг. Катерина дала ему подсказку.

Стив обомлел. Он не сомневался в том, что Джослин и Мэтт действительно в церкви.

Но он должен их спасти. Кто же еще, если не он?

– Нет, Мэтт в больнице, – пробормотал он непослушными губами и сглотнул.

Кажется, лицевые мышцы отказывались ему подчиняться.

– Мэтт в больнице, – повторил Стив и потряс головой.

Палец Катерины продолжал безжалостно указывать на церковь.

На противоположном конце площади зазвучали выстрелы, раздался женский вопль, который не смог заглушить рев толпы.

– Мой ребенок, только не мой ребенок!

Стив посмотрел на Катерину.

Мэтт. Джослин. Они в церкви.

Теперь ты рад тому, что ты наделал, идиот? Как вообще возможно, чтобы Мэтт оказался в Блэк Спринг?

Неужели ты настолько глуп! Решил, что жена и младший сын остались в Ньюбурге и избежали кульминации этой многоактной трагедии! Нет, Блэк Спринг не отпустил бы их! Город заставляет всех плясать под его дудку.

Страшные истории должны иметь достойный конец. Прояви хоть какое-то геройство! Подумай о тех, кого ты любишь, и не пытайся себя обмануть!

Стив уставился на ведьму:

– Где Тайлер?

Катерина молчала.

Ее указующий перст не дрогнул, и Стив понял, что не добьется от нее ответа.

Он по-настоящему запаниковал.

– Я должен знать. Скажи мне, где Тайлер? – прошептал он.

Катерина безмолвствовала.

Поживее, придурок! Воскрешение мертвых – вне ее власти. Это люди придумали. А город давно сошел с ума!

Джослин и Мэтт, наверное, в самой гуще событий.

Но у тебя есть шанс. Ты еще сможешь вытащить их из пекла.

Стив замешкался, увидев в глазах ведьмы – нет, не зло, а неизбывную печаль.

Он бросился бежать и вскоре растворился в толпе горожан.

Спустившись со склона, Стив принялся усердно работать локтями и прорываться к церкви, но через несколько минут потерял все ориентиры. Лавировать в людском потоке больше не получалось. Его толкали и пихали грязные, потные и смрадные тела.

Стива стало мутить.

И он знал, что никогда не забудет этого зрелища – до скончания дней своих.

Ева Модески, бывший администратор супермаркета, привалилась к стене дома. У нее был рассечен лоб, из которого хлестала кровь, но Ева ничего не замечала и мурлыкала детскую считалочку. Потом она сползла вниз и уже не шевелилась.

Мужчина, имени которого Стив не знал (но помнил, что он работал в хозяйственном магазине Марнелла), расхаживал туда-сюда с двумя нагими младенцами на руках.

«Это дети Клэр Хаммер!» – сообразил Стив.

А еще повсюду валялись мертвые тела. Кого-то застрелили (можно сказать, что им еще повезло, поскольку многих просто затаптывали).

Борясь с приступами страха и тошноты, Стив начал звать жену и сына, но понял, что совершил ошибку. Его возгласы привлекли внимание тех, кто оказался поблизости. Люди отпрянули от Стива, и глаза горожан нехорошо заблестели.

Он явно не внушал им доверия.