Сгорая дотла

- Привет, Стеф, - я улыбнулся ей в ответ. Мы часто пресекались со Стеф в городе, но у нас никогда не было шанса поговорить, кроме разве что поздороваться. - Что случилось?

- Я прочла “Лолиту” несколько лет назад, когда ее порекомендовала Опра. Мне очень понравилась эта книга. Сначала я думала, что Гумберт ужасный тип, но он так искренне любил ее. Однако, думаю, она его обыграла. Она - первоклассный манипулятор — эй, что это у тебя на шее? - она наклонилась ближе, и тяжелый запах ее парфюма атаковал мои ноздри.

- Эм... - я провел рукой по тому месту, на которое она смотрела.

- Похоже на синяк, - она нахмурилась и продолжила разговор о “Лолите”. Но я не слышал ее слов, когда понял, что хотела сказать мне Оберн. Мы проверили, как выглядит она, но не додумались осмотреть меня. Уверен, она оставила засос у меня шее, когда втянула мою кожу. Я и не думал, что она сделала это так сильно, но я мог просто не почувствовать, учитывая силу притяжения между нами.

- Я вынужден прервать тебя, мне нужно на встречу. Давай продолжим наше обсуждение во время следующего урока? - я мог думать лишь о том, чтобы как можно быстрее оказаться за дверью и посмотреть в зеркало.

- Конечно, - взгляд Стеф снова метнулся к моей шее и обратно. - Просто хотела сказать, что наслаждалась чтением, даже во второй раз. - Она простояла еще несколько секунд, дольше, чем это было необходимо.

- Я рад. Хорошего вечера, Стеф, - я вежливо улыбнулся ей на прощание.

Спустя пять минут я сел за руль Блейзера и открыл макияжное зеркало в козырьке.

- Охренеть, – ругнулся я при виде фиолетового синяка над ключицей. Я отчаянно надеялся, что больше никто не заметил того, что вышел я с безупречно чистой шеей, а спустя пятнадцать минут вернулся со свежим засосом цвета баклажана.

***

Вечером мне в голову пришла идея отправиться на пробежку. Надев кроссовки, я натянул первую попавшуюся безрукавную тенниску с защитой от УФ-лучей и намазал руки солнцезащитным кремом. Переступая через ступеньку, я поспешно сбежал по лестнице. Подумать только, я был так занят на протяжении последних шести недель, что совершенно забыл о своих пробежках.

В неспешном темпе я пробежал несколько кварталов вдоль главной улицы, и свернул к берегу. Мои мышцы ослабли, протестуя нагрузке, которую раньше приветствовали с радостью. Перейдя на мощенную тропинку параллельную берегу, я ускорился.

Ноги отталкивались от тротуара, а мозг бурлил в равной степени от возбуждения и отчаяния. Дело было не только в столкновении с Оберн сегодня днем, оставившим меня в напряжении желать новой встречи с ней. Последние несколько дней мой телефон разрывался от звонков и сообщений Мел. Уверен, она искала новый повод для ссоры. Я ответил на несколько ее сообщений, чтобы она не заявилась ко мне домой со своими претензиями. Последнее, чего мне сейчас хотелось, эти иметь дело с ее обвинениями и злостью. Я пытался сконцентрироваться на себе, ел более здоровую пищу, принимал витамины и посещал нашего семейного психотерапевта. Я не был уверен, что Мел не в курсе на счет моих встреч с ним, хоть он и убеждал меня в обратном. Но это было не важно, я ходил к нему не ради нас, а ради себя. И несмотря на то, что я пока не сказал ему ничего на счет Оберн, я мог рассказать ему обо всем остальном. Раз в неделю я мог высказаться о Мел, поведать о том, как идеальный брак моих родителей вызывал во мне желание оправдать их ожидания, об ошибке, которую я совершил, подписавшись над той пунктирной линией и о том, как от попыток совместить все это у меня возникало ощущение страха и беспокойства.

Я был рад, что могу вернуться к бегу и привычной рутине. Бег всегда был моей разрядкой, и я не осознавал, как сильно скучал по нему, пока не сделал перерыв на несколько месяцев.

Когда я достиг отметки в одну милю, мои мышцы нещадно ныли, а тело шаталось от слабости. Я неохотно сбавил темп до ходьбы, разочарованный тем, что летом каждый день мог спокойно пробежать по три мили. Остановившись у валуна с краю тропинки, я сделал растяжку, глядя на западную бухту, где мы с Оберн провели нашу первую ночь вместе. Я завел руки за спину и потянул ноющие мышцы в плечах, надеясь, что мне хватит гибкости суставов на дорогу домой. Спустя несколько минут растяжки и осознания того факта, что мое тело больше не выдержит издевательств на сегодня, я не спеша направился домой, углубившись в собственные мысли.

Мне хотелось дать Оберн все, но едва закрыв глаза, я видел заголовки. Школьный Учитель Соблазняет Ученицу. Для местных СМИ это стало бы знаменательным днем. Подобное внимание прессы в нашем маленьком штате не оставит мне шансов найти работу. Я пнул лежащий на дороге камень, пытаясь найти выход. Я работал над своей докторской в надежде, что однажды смогу стать профессором в местном колледже. Возможно, если серьезно взяться за работу, я смогу отработать оставшиеся классы за пару лет и получить должность помощника профессора, что позволит мне встречаться с Оберн без риска скандалов и сплетен.