Шаг к убийству

— Он хотел переправить Сэма Харриса с шерифом из здания суда в тюрьму, потому что толпа становилась все опаснее и опаснее. Но когда они вышли черным ходом, их там ждали друзья мистера Миллера. Они буквально вырвали Харриса из рук шерифа, затолкали его в машину и теперь собираются повесить на опоре моста.

Эмили прижала руки к груди.

— Не может этого быть!

— А почему полиция не стреляла в людей? — поинтересовался Моран.

Бесси объяснила ему положение дел:

— В нашем городке все в какой-то степени связаны родственными узами. А кому, скажите, приятно убивать своего родственника? Но все равно мистер Хи пытается говорить с ними.

Эмили покачала головой.

— "На кровожадных линчевателей разумные доводы не подействуют. Возвращайтесь вниз, Бесси, и оставайтесь дома.

— Слушаюсь; мэм.

Когда Бесси ушла, Эмили заперла дверь. Выйдя на освещенную верхнюю веранду, она перегнулась через перила и стала всматриваться в темноту мягкой, ласковой ночи. То, что она увидела, буквально повергло ее в ужас. Первозданную тишину нарушили резкие звуки. К дому приближалась толпа, вернее, колонна людей. Так Эмили показалось сначала. Но это, как оказалось, были нелюди: вереница машин, из которой доносилась дикая какофония звуков. Сквозь них можно было уловить, если внимательно прислушаться, беспорядочную мелодию собачьего вальса. Поистине страшное зрелище! Ведомая ненавистью и жаждой убийства, колонна напоминала извивающееся длиннохвостое чудовище с красными мерцающими огоньками сотен глаз, которое растянулось от здания суда до самой реки.

— Приятная картинка, не так ли? — раздался позади нее насмешливый голос Морана.

— Ужасная!.. — вздрогнула она.

Судорожно вцепившись в перила, Эмили видела, как первый автомобиль остановился на мосту. Из него^вышли четверо, волоча за собой пятого. В ярком свете фар жесты вышедШих отчетливо можно было разглядеть: они казались судорожными конвульсиями фантастических марионеток, которые кто-то дергал за невидимые нити. Подъезжали другие машины, из них выходили другие марионетки, и одна из них, кинувшись к опоре моста, перекинула через нее веревку.

Люди на мосту были в постоянном движении, шевелились, поднимали и опускали головы, словно игрушечные солдатики. И наконец появилась еще одна, такая же крошечная фигурка, которая попыталась пробиться к месту казни и вырвать из рук четырех их жертву.

Послышался вопль, разорвавший тишину: это был голос Сэма Харриса: '

— Послушайте, ребята! Что вы делаете? Опомнитесь! Я не убивал Гарри Миллера, клянусь вам!

Ни расстояние, ни влажный воздух не смогли приглушить звериного крика боли, который последовал за этим… Потом Эмили увидела, как нетерпеливые руки набросили веревку на шею толстяка. Раздалось несколько залпов — это полицейские пытались устрашить и сдержать толпу, стреляя поверх голов.

Отчаянье сдавило горло Эмили. Ее рот пересох от страха, дышала она с трудом, движение каждой мышцы причиняло боль. И вдруг она почувствовала у себя на плечах руки Морана.

Не отрывая глаз от толпы линчевателей, запротестовала:

— О, прошу тебя, не надо, Дэн! Прошу тебя, не надо! Не теперь!..

Но поскольку каждый ее нерв был до предела натянут, он просто взял* ее на руки, отнес в комнату и бросил на кровать.

Видимо, в этом новом для нее мире, куда она так бесстрашно вступила, был лишь один ответ на все вопросы и сомнения. Не существовало ни правых, ни виноватых, были лишь Мужчина и Женщина. Страсть и Желание. И в конце концов ей стало совершенно безразлично, что делают марионетки там, на мосту, просто орут или подвешивают на опору несчастного Сэма Харриса.

Глава 11

Часа два спустя толпа на мосту стала заметно редеть. От ненависти и насилия, буквально разрывавших ее совсем недавно, остался, пожалуй, лишь обрезанный кусок веревки, раскачивающийся на ветру в ночи. Бросив в окно взгляд и удостоверившись, что подъезды к мосту свобод- ны, Эмили мгновение помедлила, а потом распахнула дверь в спальню.

Моран занимался упаковкой вещей.

— В чем дело? — нетерпеливо спросил он. — Давай поспешим, пока город еще спит и никого нет на улицах.

Эмили провела пальцем по его груди.

— Как я стыжусь себя… Ведь не только это связывает нас друг с другом, скажи? А, Дэн?

Моран поцеловал ее в кончик носа.

— Утенок…

— Я нужна тебе не только для удовлетворения желаний?

— Конечно нет.

— И ты меня любишь?.

— Конечно.

— И мы поженимся в Гаване?

’ — Если доберемся до нее.

Эмили вздохнула и открыла входную дверь. Провожая его в неизвестность, она должна была бы казаться взволнованной, но почему-то не чувствовала ничего подобного. Только усталость и печаль. Вся история оказалась много сложнее, чем представлялась раньше. Спрятать беглеца не так-то просто. А сейчас ей самой уже предстоит включиться в игру с полицией, очень напоминающую «кошки-мышки».