Шаг к убийству

Эймс вспомнил о Камдене. Он непременно должен поговорить с ним. Если не случится ничего непредвиденного, он обязательно потолкует с ним с глазу на глаз. Когда стемнеет. А до этого времени он должен где-то укрыться. Не может же он шляться по улицам целый день. Такая прогулка определенно ни к чему хорошему не приведет. Дамбу наверняка уже перекрыли. На этом полуострове длиной в росемнадцать миль — между Мексиканским заливом и бухтой — он в ловушке.

— Вы наверняка знаете, что эта дорога миль через пять кончается? — сказал молодой человек.

— Знаю, — отозвался Эймс и, вынув из кармана ключ, снял наручник с правой руки.

— А правда то, что пишут в газетах?

— А что там пишут?

Эймс смертельно устал. Тем не менее ответа он ждал не без любопытства.

— Что вы были когда-то трубачом и играли у Хони Фой Ивенса?.

«Боже мой, с тех пор прошла целая вечность», — подумал он, а вслух сказал:

— Да, я три года работал у Ивенса. А что?

— Я — ударник у Макси Амблера, — объявил молодой человек. — Мы как раз играли восемь недель в Майами в «Жокей-клубе». А те-. перь ждем открытия сезона в «Скай-рум» в Тампе. Поэтому я и попал в эти края. Мы с канарейкой сняли жилье в Пальметто-Бич. О, если я расскажу ей о том, что произошло, она не поверит ни одному моему слову. А ведь она всего-навсего послала меня купить литр сливок.

Молодой человек, видимо, ждал ответа, и Эймс что-то пробурчал, но личная жизнь ударника его не очень-то интересовала.

— А почему вы ушли с эстрады?

— Повредил губу. Немного играть я могу, но сложные вещи теперь не получаются.

— Вот не повезло! А вы, должно быть, играли очень неплохо, если выступали у Ивенса.

— Был рядовым трубачом, не более того.

В окошко Эймс увидел вдруг чащу. мангровых деревьев. Пайн-Кей мог бы стать неплохим убежищем, если бы ему удалось добраться до острова. Он хорошо его знал, и к тому же вряд ли Уайт отдаст распоряжение прочесать этот остров. Сперва он, конечно, обыщет весь мыс.

— Останови вон там, рядом с кустарником.

Юноша затормозил.

— Знаете, что я вам скажу, старина?

— Что?

— Странный вы убийца. — Молодой человек показал на револьвер, который Эймс положил на заднее сиденье и совершенно забыл 6 нем.

_ — Да-а, по этой части мне явно не хватает тренировок.

— И еще вам надо отучиться говорить «пожалуйста». — Юноша широко улыбнулся.

Эймс убедился, что поблизости нет никаких машин, вышел и остановился на обочине.

— Ну, во всяком случае, большое спасибо.

— С удовольствием помог вам, — ответил юноша и, развернув машину, умчался в том направлении, откуда приехал.

В тени кустарника Эймс выждал, пока «бьюик» не исчез из вида. Очень повезло, что он наскочил на этого ударника. Это, пожалуй, была первая удача после страшного пробуждения на «Морской птице».

Молодой человек наверняка не заявит в полицию. Во-первых, потому, что все музыканты — хорошие люди, а во-вторых, потому, что он вел общее хозяйство с певицей джаза. Вряд ли молодые люди станут афишировать то, как они проводят свободное время.

Эймс повернулся и пошел по песку к темным мангровым деревьям. Здесь он будет в относительной безопасности. А главное — на свободе. Только так он сумеет помочь Мэри Лоу. Не то, что за решеткой в тюрьме.

Глава 12

Эймс раздвинул мангровые заросли и посмотрел на воду. Верхняя бухта была здесь двенадцати миль в ширину, но Пайн-Кей лежал самое большее на расстоянии полумили. Стая больших белых цапель прошествовала по мелководью, высматривая рыбу. Метрах в трехстах ниже рыбак в лодке ловил форель.

Почти весь путь к острову можно было пройти пешком. Если не считать ям, вода доходила до груди. Эймс разделся и сложил одежду на выступающие из земли корни мангрового дерева. Было очень жарко и тихо. Он зажег сигарету, вошел по щиколотку в воду. Курил и нежился под лучами солнца. Напряжение постепенно спадало. Руки больше не дрожали, колющая боль в голове прошла. Он уже забыл, когда ел последний раз, но это сейчас было не важно. Голода он не чувствовал.

Уже не так озлобленно, как последние сутки, а более трезво он обдумал свое положение. Теперь Эймс уже не сомневался, что его чем- то одурман’или. Вялость, металлический привкус во рту, тошнота, необоснованные страхи, головная боль — все это не могло явиться следствием тяжелого опьянения. Не раз он просыпался после попойки, и теперь не мог не ощущать разницы между этими двумя состояниями. Провалы в памяти не восстанавливались, но он был сейчас, как никогда, твердо убежден, что не убивал миссис Камден и только предложил ей чашку кофе, а она все это время вела себя как настоящая, леди. Поэтому презрительные высказывания Камдена в этом отношении, считал он, были далеки от действительности. ¹