Шаг Первый: Новый мир (СИ)

— Ага. Вот только ЗоТИ уже много лет дан на откуп приходящим профессорам. Именно профессора устанавливают, по каким учебникам будут учить детей. По крайней мере, так говорят.

— Значит, новый профессор решил, что по этим книгам будет лучше, — пожала плечами Гермиона.

— Значит, этот профессор в высшей мере некомпетентен. Художественная литература по большей части приукрашена вымыслом или даже полностью перевирает факты. Это сделано в угоду читателю — такой уж жанр. Что за профессор будет учить детей такому важному предмету, как ЗоТИ, по такой вот литературе. Помнишь нашу проблему с Проте́го?

— Само собой.

— И как бы мы выучили заклинание, если бы учили его по таким вот книгам? Художественной литературой ещё можно сдобрить уроки истории, но никак не практические занятия.

Тут в моей голове появилась нелепая фантазия, в которой художественно расписан процесс приготовления зелья. И Снейп, сжигающий такую книгу Адским Пламенем. Я не мог не улыбнуться.

— Что смешного? — спросила Гермиона, присаживаясь рядом. Снятие мерок закончилось.

— Да вот представил, как Снейп отнёсся бы к художественной литературе по зельям.

Гермиона улыбнулась.

— Кстати! — она вдруг так сильно поразилась своему воспоминанию, что шокировала саму себя. — Профессор Флитвик стоит на книгах Локхарта на занятиях!

— Ха! Я и не заметил. Наверняка такой мастер как Флитвик не стал бы прилюдно выказывать такое неуважение к достойным книгам. Рекомендую всё-таки купить нормальные учебники.

— Но пару книг Локхарта всё равно нужно взять. И получить автограф. Что? Их можно потом перепродать. Автографы всегда дорого ценятся.

— Предприимчивый пушистик, — я не удержался и улыбнулся.

— Ах, ты! — чуть вспылила Гермиона. — Вот, видишь?

Она указала пальцем на тот факт, что её волосы довольно аккуратно уложены в причёску. Пряди спереди собраны назад в хвост, прижимая тем самым свободные волосы. А спереди довольно милая чёлка, немного смотрящая вбок.

— Не пушистик! — резюмировала Гермиона то, что я должен был увидеть.

— Хорошо-хорошо, непушистый пушистик.

— Максимилиан Найт! Ты невыносим! — она в самой что ни на есть обиженной манере сложила руки на груди и уставилась вперёд. Но уголки губ так и норовили расплыться в улыбке.

— Ваш комплект стандартной школьной формы, — зашла мадам Малкин с несколькими свёртками. — Будете примерять?

— Не стоит, — отрицательно мотнула головой Гермиона. — Я полностью доверяю вашему мастерству.

— Очень приятно слышать. Теперь ваша очередь, молодой человек.

Я встал на табурет, и измерительные приборы начали свою пляску вокруг меня.

— Я тут подумала, — Гермиона прервала минутную тишину, когда мадам Малкин вышла. — Есть что-то в твоих словах. Купим нормальные учебники. Но что за профессор рекомендовал такие учебники?

— Может, сам Локхарт?

— Писатель будет профессором? — сначала Гермиона обрадовалась, но потом задумалась. — Но если он рекомендовал свои книги, то он может оказаться плохим преподавателем. Хоть и с орденом Мерлина.

— Возможно. Далеко не каждый рискнёт занять эту должность. Больно много профессоров покинули её… несколько помятыми или вообще мёртвыми.

— Это да…

— Наверняка он решил так себя прорекламировать, как и свои книги.

Дальше мы говорили о всяких мелочах, пока мадам Малкин не принесла уже мой комплект одежды. На выходе мы расплатились, и я поместил покупки в свой рюкзак. Следующим пунктом был магазин с расходниками типа перьев, чернил, пергаментов и прочих мелочей. Следом — книжный магазин, а столпотворение там меньше не стало, и похоже, ситуация даже ухудшилась. К своему удивлению я заметил рыжее семейство, что спешило от банка в нашем направлении. И конечно же с ними был Гарри Поттер. Всё такой же потрёпанный, но в дорогой мантии. Абсурд высшей меры! А ведь общаясь с Уизли, он так и не поймёт, что в его виде что-то не так — на рыжих постоянно всё потрёпанное. Он с ними прям как родной!

Мы с Гермионой с трудом пробрались через толпу разномастных женщин. Посреди магазина стоял сам Локхарт, раскладывал книги, поправлял свои портреты, улыбался во все тридцать два, поправлял белокурые локоны. И мантия его, едкого лимонного цвета, резала глаза, как и богатый вышивкой сюртук молочного цвета. В общем, он вызывал двоякие впечатления. С одной стороны — бравый красавец, этакий гусар, грудь навыкате, усов не хватает. А с другой — перебор с самовосхвалением. Оно в каждой детали. Гермиону, судя по лицу, одолевали похожие мысли. Она то восхищалась знаменитостью, то кривилась от обилия «ванили». Мы без лишнего шума пробрались на второй этаж и просто ходили, выбирали книги, составляли свой список учебников по ЗоТИ.

— Мистер Найт, — раздался за спиной знакомый голос.

Мы с Гермионой обернулись и увидели Нарциссу. Всё такая же холодная отстранённость с лёгким интересом в глазах. Гермиона с каким-то подозрением посмотрела на неё, на меня, снова на неё. Сделала какие-то выводы.