Шаг Первый: Новый мир (СИ)

То есть получается, что в успехе жизненно важного мероприятия я полагаюсь на четыре шизофрении в моей голове?

«Как-то так. Представь, что это отряд из трёх бойцов и ты отправил их на миссию».

Чудесно!

Однако другого варианта у меня нет, и я не тешу себя надеждой, что смогу пересилить Волдеморта в открытом бою даже при наличии различных моих козырей. Разве что совсем уже в решающий момент воспользоваться разработанной фазоинверсией магии? Но это нужно использовать именно в решающий момент, чтобы тот не успел понять и принять меры. А ещё нужно добить лазер. Прямо сейчас…

Ближе к обеду в Запретную Секцию наведалась Гермиона и хотела было заняться книгами, но увидев меня, подошла.

— Привет, Макс.

— Привет, Герм, — улыбнулся я в ответ.

— Нужно поговорить.

Девушка выглядела предельно серьёзно, а значит и разговор откладывать не стоит.

— Я тебя внимательно слушаю.

Девушка достала палочку и повела ею вокруг нас, ставя заглушающие чары. Только после этого она присела на скамейку рядом. Она смотрела куда-то в сторону, и пару секунд помолчав, заговорила:

— Я долго размышляла. О разном. Я обдумывала битву в Министерстве. Я насчитала больше десяти вариантов развития событий, в которых бы не пришлось никого убивать.

— Вынужден признать, варианты были. Самый очевидный — вместе с тобой подобрать Сириуса, устроить взрывную волну из трансгрессии и уйти в глухую оборону.

— Вот. Я не сомневалась, что ты просчитал как минимум несколько вариантов развития событий. Но выбрал убивать осознанно и без необходимости.

— Не без причины. Первая — они были Пожирателями Смерти. А если точнее — чуть ли не все были в так называемом, Ближнем Круге, если верить общедоступным протоколам допросов покойного ныне Каркарова. Список их поступков и преступлений тянет на полдесятка пожизненных или смертную казнь.

— Это действительно повод их убивать? — Гермиона наконец-то посмотрела на меня, а лицо её выражало непонятную мне смесь беспокойства с чем-то ещё, пусть и эмоции были ощутимо приглушены окклюменцией.

— А если нет, то что? ДМП и Аврорат бессилен и может работать только от обороны. Возможно, именно сейчас тот, кого я бы не убил, наслаждался чьими-нибудь муками и агонией, лишая семью отца, матери или их детей.

— Но убивать…

— А что насчёт ситуации после Кубка Мира?

Гермиона посмотрела на меня, как на глупого школьника.

— Мы оказались в западне. Мы ничего толком не умели, если серьёзно-то. Мы не могли их победить, как не могли аппарировать или трансгрессировать. Ты, как мне кажется, не мог победить. Но убить в ответ на смертельное проклятье… Это легче, чем победить.

— Допустим. Безвыходная ситуация. А как насчёт обучения колдомедицине?

— Это не то. В редкие моменты я видела во взгляде леди Гринграсс что-то… Мстительное, да, — Гермиона покивала своим собственным словам. — Это была её личная месть, которую она совместила. Так сказать, приятное с полезным. Я не знаю причин, но это её дело. Мне кажется, она бы их убила в любом случае и вопрос стоял лишь в том, будет ли от этих смертей польза.

— Как-то странно получается, по твоей-то логике…

— Ничего не странно, — девушка мотнула головой. — В тех ситуациях выбора не было. А в Министерстве — был.

— Допустим. Варианты были, пусть и не лучшие. Стоит понимать, что Долохова нужно было выбить в любом случае — он слишком опасен. У Крауча были артефакты, на которых была завязана изоляция Министерства. Если не убрать их, то защиту вполне смогли бы смять, а подмога могла и не поспеть вовремя. И тогда пришлось бы убивать, чтобы выжить, но при этом ещё и остальные были под ударом. Четверых я подвёл под их собственные проклятья с помощью трансфигурации пространства…

«А седьмого — по приколу, да?»

Да-да, именно так, а вовсе не за то, что он сам хотел мне голову отрезать.

— Я всё понимаю, но… Твой выбор, убивать… Ты шел туда уже с этой мыслью и с этой целью. Я видела по лицу. Волновался, напрягся, рассчитывал на худшее, да. Но даже увидев другие варианты ты начал именно убивать.

— Меня, как бы, тоже не пленить хотели. Ладно. Как я понимаю, ты подводишь к чему-то иному.

Гермиона заволновалась так, что даже через окклюменцию это пробилось, а руками она ненароком начала теребить край юбки.

— Ты становишься как Он… Кто-то мешает? Убей. Кто-то несогласен — убей. Угрожает? Убей. Как скоро ты будешь за слово, сказанное невпопад, кидать в волшебников Круциа́тус?

— Ты преувеличиваешь, — покачал я головой.

— Я говорю то, что вижу. Я могу принять человека в качестве товарища или друга, который из всех возможных вариантов выбирает убийство неудобного человека. В качестве товарища, друга… Но большее?

Гермиона глянула мне в глаза, пытаясь найти там что-то. А я и не раскаиваюсь, как и не считаю себя неправым. Но и переубеждать её я не хочу. Похоже, ей нужно хлебнуть гнильцы мира не как сейчас, не в редких случаях, словно походы в кино. Возможно, тогда она может увидеть большее.

Гермиона прикрыла глаза и качнула головой.

— Не могу…

Я глубоко вздохнул, но не для успокоения или чего-то прочего. Меня словно отпустило.