Шаг сквозь туман (СИ)

живёт неподалёку, покинула нас, напоследок пригласив в гости, (правда,

забыв назвать адрес, но этом мы и не настаивали). Степан печально

посмотрел вслед удаляющейся девичьей фигурки. Поднялись наверх, нас

встретила Галину, за спиной которой прятались Миша и его сестрёнка.

-Ой, тётя Света пришла! - увидев меня, радостно воскликнул Михаил.

-Мама, мама,- закричала Настя - тётя Света вернулась.

-Ой, вы, наверное, проголодались, - воскликнула Галина и пригласила всех

на кухню, всё время поглядывая на мужа, словно боялась задать вопрос о

сыне.

Никифор, поняв её состояние, шепнул, что с Гришей всё хорошо, только

придётся пока подлечиться.

Пообедав, решили обсудить план действий. Я уже привыкла к этим людям и

мне была небезразлична их дальнейшая судьба.

Нужно было поровну поделить самоцветы, и дальше все собирались

действовать в соответствии со своими планами. Вера с мужем и детьми хотят

перебраться в Париж. Мне предстояло найти родственников настоящей

Съюзен. Клавдия и Виктор получили свои документы и постараются

доставить их по назначению в Лондон. Александр планировал вернуться в

Москву. Галина с мужем и Виталием, оказавшимся её двоюродным братом,

останутся в моей квартире, да и я, пожалуй, задержусь у них в гостях на

некоторое время.

-Как вы думаете выбраться из Петербурга?- обратилась я к Николаю. - У вас

двое детей, они не выдержат долгой дороги.

-Есть у меня одна задумка, - заявил Николай, - ещё до войны, в тринадцатом

году, здесь в Петербурге году инженер Сикорский представил свой аэроплан,

который назвали «Русский Витязь». Помнишь, Вера, наши знакомые

поднимались на нём в небо?

-Кажется, начинаю понимать, о чём ты. Хочешь воспользоваться этим

аэропланом и добраться на нём до Парижа?- перебила мужа Вера.

-И да и нет,- задумчиво сказал Николай. - У нас в полку была пара подобных

аэропланов, но боле быстроходных и назывались они по имени легендарного

русского богатыря «Илья Муромец». Я знаю, один такой находится в

Гатчине. Туда его перебросили ещё в начале войны, он там так и остался. Я

проверял. Вот на нём мы и полетим. Одно плохо, знакомых аэронавтов у

меня нет.

-Как это нет? - послышался голос Степана, - а я?

-А что ты?- поинтересовались сразу все находившиеся в комнате.

-Я один из них и летал на «Илье». Мы с моим другом загорелись

воздухоплаванием и решили, что небо ждёт нас. Записались на курсы

аэронавтов и вот, пожалуйста, он перед вами!

Вот тебе и серый волк! Ох, Степан, Степан, какие ещё сюрпризы он

подготовил для нас?

Юный воздухоплаватель, почесав в задумчивости лоб, пояснил, что для

управления аэропланом потребуется четыре лётчика. Друга он уговорит, а

где взять ещё двоих?

Виктор поинтересовался, трудно ли управлять воздушным аппаратом. Степан

пояснил, что не труднее, чем автомобилем. Тогда Виктор предложил свою

кандидатуру на роль третьего пилота.

-Я тоже умею управлять авто, - вдруг сообщила Вера.

Николай с удивлением посмотрел на супругу и покачал головой. Да, с такой

женой не пропадёшь: из горящего особняка уйдёт и авто на ходу остановит,

-всё, как у Некрасова.

На следующий день решили выбраться в Гатчину, «Руссо-Балт» стоит у

подъезда, так что доберемся без проблем. А пока суд да дело, надо

разобраться с самоцветами. Следует поделить их поровну, никого при этом

не забыв. Вере с мужем и детьми, естественно, потребуются деньги в

Париже, если, конечно, они туда попадут. Никифору с Галиной также нужны

будут некоторые суммы на лечение сына. Я свою долю положу на счёт в

один из лондонских банков, поручив это дело Виктору. Остальные, я думаю,

также без труда найдут применение своей части драгоценностей.

Ночь прошла спокойно, а на следующее утро мы отправились в Гатчину на

военный аэродром. Мы - это Николай, Степан и я. Аэродромом, как я поняла

из разъяснений Николая, это можно было назвать с трудом. Единственный

ангар, где хранилась модель переделанного под военные нужды «Ильи

Муромца», и взлетная полоса. Вот и весь аэродром. Ещё в шестнадцатом

году самолёт охранялся, даже присутствовала некая обслуга по ремонту.

После октябрьской революции все разбежались, и ангар оказался временно

заброшенным.

По дороге попадались конные разъезды, но к нам у них претензий не

возникло: автомобили были редкостью и на них разъезжало начальство,

наделённое полномочиями новой властью. От Петербурга до Гатчины было

приблизительно 45 километров, так что добрались мы туда часа через

полтора, ещё минут двадцать искали подъезды к ангару. Действительно, все

дороги к взлётной полосе были занесены снегом. Значит, придётся ехать

сюда ещё раз, разгребать подходы к ангару и освобождать путь для взлёта.

Николай предложил всё-таки посмотреть на самолёт, сказав, что в ангар

можно попасть не только через основные ворота, но также через маленькую

дверцу, которой в своё время пользовался технический персонал.

Мы вошли внутрь, и только тут я впервые в жизни увидела это чудо

российского авиастроения. Это был шестистоечный биплан с крыльями

очень большого размаха. Четыре внутренние стойки были попарно сближены

и между их парами установлены двигатели, стоявшие совершенно открыто,